ательных качеств. Они быстро 
подметили его энергию и активность, стремление не размышлять, а действовать. 
Мимо их внимания не прошло и то, что Бронсон умел терпеливо слушать, что ему 
говорят начальники. Он твердо усвоил заповедь: не перечить руководству, 
выполнять то, что от него требуют, и тогда можно добиться успеха. 
      "Глубокие прикрытия" для разведчиков, направляемых на дипломатические 
должности в посольствах, - остроумное изобретение руководства Лэнгли. Арнольд 
Бронсон очень дорожил этим назначением. Дорожил своим новым 
разведчиком-агентуристом и сам Эрик Хонтауэр. 
      В отличие от других сотрудников резидентуры разведчиков "глубокого 
прикрытия" еще более тщательно зашифровывают и "прячут" среди дипломатов. Их 
пристраивают на специальные курсы Государственного департамента, где они 
проходят науку дипломатической службы в широком кругу других американских 
дипломатов. Те считают их "своими". Это важно, так как кое-кто из слушателей 
курсов А-100 оказывается в тех же представительствах, куда ЦРУ посылает 
разведчиков "глубокого прикрытия". Им, как правило, запрещается посещать 
помещения резидентуры, не рекомендуется общаться с другими разведчиками. Они 
должны строго выдерживать режим работы по прикрытию. Разведчикам "глубокого 
прикрытия" поручаются наиболее важные операции. 
      Вот таким и был Арнольд Бронсон, которого принимал в своем посольском 
кабинете советник по региональным вопросам. 
      Эрик Хонтауэр в целом спокоен - его кабинет надежно защищен от 
подслушивания и регулярно проверялся специалистами Лэнгли. Тем не менее 
ключевые фразы разговора, которые могут дать представление о существе дела, 
собеседники не произносили, а писали на листках бумаги, которые потом Эрик 
Хонтауэр сожжет в стоящей на столе железной пепельнице. Весь разговор поэтому 
носил какой-то фантастический характер, понятный только им одним*. 
      - Вы, конечно, уже освоились в Москве, Арнольд? И, наверное, уже многое 
успели посмотреть. Как вы заметили, мы вас особенно не загружали поручениями. 
Считайте, что для вас это были тренировка и легкая разминка. А вот теперь вас 
ожидает настоящая работа. 
      - Я готов, сэр. 
      Бронсона переполняла гордость от поручения шефа. Он как-то весь напрягся, 
но старался скрыть охватившее его радостное возбуждение. А Эрик Хонтауэр 
продолжал ходить по своему небольшому кабинету, изредка заглядывая в лежащие на 
столе листки с записями, которые появились после очередной телеграммы Лэнгли. 
      - Знаете, Арнольд, мы с вами солдаты тайного фронта. - Голос резидента 
звучал все глуше и глуше. - Советы своими действиями закрыли нам дверь в свое 
общество. Как преодолеть поставленные советскими властями барьеры? Как обойти 
внушительные заслоны русской контрразведки? Конечно, можно полагаться на 
технические средства. Соединенные Штаты это делают, и довольно успешно. Но 
разведывательные спутники, например, не дают нам доступа к тайнам Кремля, к 
секретам КГБ. Поэтому агенты - наше главное оружие. 
      Хонтауэр недовольно отреагировал на резко прозвучавший телефонный звонок, 
взял трубку, проронил несколько слов и снова повернулся к Бронсону. 
      - Вы отлично знаете, как трудно вербовать агентов в Советском Союзе. Мы 
стараемся не упускать ни одного шанса, когда к нам обращаются доброжелатели. Их 
немного, но среди них попадаются очень ценные источники. Ну, а что касается 
агентов, которых Лэнгли приобретает за пределами СССР, то это требует особого 
внимания резидентуры. Ведь нам приходится со многими из них работать. 
Резидентура в Москве - как натянутая тетива лука стрелка, хорошо видящего цель. 
И свою стрелу он выпускает в нужное время и в нужном направлении. Сейчас как 
раз и настало такое время, и вы будете этим лучником. Уверен, вы не 
промахнетесь. Лэнгли тоже на это надеется. 
      После этого шеф московской резидентуры перешел от теории к практике. Он 
не говорил о совсем уж деликатных вещах. Он писал то, что хочет сообщить 
собеседнику, на листках бумаги. Его молодой коллега отвечал шефу в столь же 
конспиративной форме. 
      - Резидентуре предстоит заняться очень ответственным делом. Вам 
поручается одна важная операция - закладка тайника для завербованного в 
Таиланде агента нашей службы. Вашингтон придает исключительное значение этому 
человеку. Он работник специального контрразведывательного подразделения русской 
разведки. Думаю, Вам не надо подробно объяснять важность дела. Для ЦРУ в целом, 
для резидентуры в Москве этот человек сущий клад, драгоценность из 
драгоценностей. На первом месте, конечно, информация о проникновении КГБ в 
правительственные учреждения Соединенных Штатов, прежде всего к нам, в Лэнгли. 
Русские этим, как вам известно, активно занимаются. Ну, и многое другое, что мы 
вправе ожидать от агента такого калибра, в том числе операции русских здесь, в 
Москве, против посольства. Полагаю, что агент может быть полезен нам во многом. 
Я доверяю эту миссию вам, имея в виду, что вам уже приходилось участвовать в 
подобных операциях, хотя и не в Москве. А главное потому, что вы один из 
немногих офицеров резидентуры, кто неизвестен русской контрразведке. 
      - Благодарю за доверие, сэр, я очень его ценю. Уверен, что русские не 
подозревают меня. У меня ведь особый статус, и я строго выполняю все атрибуты 
дипломата посольства. Система маскировки, котор