то и прочие детали.

Здесь, наедине, Кувинов без опаски мог бы поинтересоваться, какое задание 
получил швед. Но он не сделал этого ни в этот раз, ни в последующие. Согласно 
инструкциям, суть касалась только Веннерстрема и Петра Павловича. Таким образом,
 Стигу еще раз пришлось убедиться в наличии жесткой дисциплины как в Центре, 
так и среди служащих, находящихся за рубежом. Был, правда, момент, когда он 
усомнился, но…

Кстати, о дисциплине… То, о чем хочу рассказать, случилось несколько лет спустя.
 Мне нужно было проверить «почтовый ящик», находившийся к юго-востоку от города,
 в том же направлении, что и место встречи у ручья. После наступления темноты я 
по лесной дороге добрался до укромной маленькой прогалины, где спрятал машину. 
Оставалось пройти метров двадцать. Чтобы отыскать тайник, не потребовался даже 
карманный фонарик – большое дерево было хорошим ориентиром. Тут же рос куст, 
под который, в углубление между корнями, следовало положить пакет, замаскировав 
его сверху осенней листвой. Согласно условиям, я должен был вложить пакет как 
можно позднее, но до 19.45. Забрать его могли не раньше 20.00.

На этот раз я несколько запоздал и прибыл где-то без двадцати восемь. Не успел 
пристроить пакет и подняться, как услышал шум раздвигаемых кустов и увидел 
вспыхнувший фонарик.

Я быстро спрятался за деревом, и в тот же момент появилась чья-то тень. 
Насколько я разглядел, это был не Кувинов, а его «почтальон». Он взял пакет и 
сразу ушел, изредка освещая себе дорогу. Я мог поклясться: он явился на 15 
минут раньше назначенного срока! Подобные столкновения не должны были иметь 
место по той простой причине, что никому из советского посольства, кроме 
Кувинова, не полагалось знать о моем существовании.

Через минуту я подошел к машине. Выехав на дорогу, увидел поодаль засветившиеся 
фары: автомобиль «почтальона» двинулся в моем направлении. Чтобы не раскрыть 
себя, я быстро сдал назад. Потом поехал следом за ним, соблюдая изрядную 
дистанцию. На основной магистрали приблизился, рассмотрел номер и снова отстал. 
Уже въехав в город, несколько раз проверил часы: они шли точно.

При первой же возможности я высказал Кувинову свое неудовольствие. В 
подтверждение назвал даже номер увиденной машины. Помню, это было на каком-то 
вечере, и говорить неприятные вещи приходилось с чарующей улыбкой.

В следующий раз мы снова встретились в толкотне приема и коротко обговорили 
очередное «вкладывание».

– Надеюсь, на этот раз все будет в порядке, – упрекнул я несколько кисло.

Лицо Кувинова сделалось угрюмым:

– Того, кто пришел на пятнадцать минут раньше… здесь уже нет.

Итак, новая жизнь Веннерстрема целиком захватила его. Отправляясь в Вашингтон, 
он взял с собой «лейку», чтобы при необходимости заниматься 
микрофотографированием. Запасся и штативом, но, правда, старомодной конструкции,
 которая ему не нравилась. Уже на месте он купил новую, более удобную модель, а 
расходы снова отнес на счет Центра. «Лейка» со штативом вполне умещались во 
встроенном гардеробе его кабинета. Теперь оставалось только раздобыть материалы 
для фотографирования: как в шведских интересах, так и в интересах Центра.

Поначалу Стигу сильно бросалась в глаза разница между его вашингтонским офисом 
и более чем скромным кабинетом, который он занимал прежде в Москве. Вместе с 
пятью подчиненными военный атташе располагался теперь на двух этажах 
посольского флигеля, целиком отданного в распоряжение военных. Обстановка 
практичная и современная, все хорошо организовано. Короче, здесь явно 
просматривалась заслуга главного «шефа», самого известного в Швеции посла – 
Эрика Бухемана. Не только опытный, знающий дипломат, но и выдающийся 
организатор, администратор и руководитель штата посольства.

Собственный кабинет Веннерстрема и офис с тремя окнами были оборудованы 
кондиционером, который оказался необходимым в жарком и непривычном для шведа 
влажном климате. Кроме него, Стиг позволил себе отнести на счет Центра также и 
небольшой предмет роскоши – холодильник. При встрече с Петром он пояснил, что 
просто не смог устоять перед искушением: как приятно угостить посетителей в 
жару кока-колой или другими прохладительными напитками! От кондиционера и 
напитков они не спешили уходить, увеличивая тем самым шанс выудить из них 
информацию или найти взаимное соглашение.

Короче, с самого начала все в Америке ценному агенту ГРУ чрезвычайно 
понравилось и порождало надежду остаться надолго. Так и получилось: он пробыл в 
Вашингтоне более пяти лет.




Гл