Этот остров сверху нам показался целым континентом, видимо, потому, что во 
время полета мы видели только морские просторы. Остров казался почти оголенным, 
если не считать участка густого леса, расположенного в центре. В других частях 
острова лес был очень редким. 

Вражеские зенитки пока еще огня не открыли. Остров казался безлюдным. 

Командир отряда Мори отдал команду: "Рассредоточиться! Принять боевой порядок!" 


Самолеты постепенно выстроились в колонну по одному за кораблем командира, на 
котором находился и я. 

- Следить внимательно за зенитными пулеметами на высотах! - раздалась команда. 

Впереди под нами можно было уже различить огромную поляну, покрытую зеленой 
травой, внезапно появившуюся перед покрытыми лесом высотами. На нее мы и должны 
были приземлиться. 

По команде самолет начал снижаться. Резкая перемена атмосферного давления сразу 
дала о себе знать болью в ушах и в носоглотке. Парашютисты учащенно глотали 
слюну. 

Первый эшелон был готов к выброске десанта. 

Раздались два привычных сигнала зуммера, которые означали: "Выходим на курс, 
приготовиться к прыжку!" Парашютисты, ожидавшие этого сигнала, уже пристегнули 
карабины вытяжных веревок и приготовились покинуть самолет. Он, снижаясь, 
проходил над возвышенностью, покрытой густым лесом. С небольшой высоты можно 
было ясно различить отдельные кокосовые пальмы, как на ладони. Мы пришли к 
выводу, что пулеметных точек на высотах нет, иначе противник давно уже открыл 
бы по самолетам огонь. Для начала это было неплохо. 

Промелькнула последняя высота, приближалось широкое зеленое поле. 

Раздались три сигнала зуммера: "Внимание!" Вслед за этим послышались звуки 
разрывов бомб, сброшенных на зеленое поле нашими самолетами. 

Наконец, последовал один протяжный сигнал зуммера: "Пошел!" Ориентируясь по 
столбам пыли, поднятым взрывами, парашютисты покинули самолет. 

Учитывая, что после приземления мне придется руководить боевыми действиями, я 
прыгнул пятым. Под тяжестью оружия я падал головой вниз, хорошо различая землю. 
Все шло как во время тренировочных прыжков. Только на сей раз казалось, что 
тело будто стало легче и устремлялось куда-то вверх. Видимо, скорость падения 
была меньшей, чем раньше. Когда раскрылся купол, я, управляя стропами и 
усиленно работая руками и ногами, старался сделать поворот вправо. 

Вдруг раздалась резкая пулеметная очередь, "Наверное, противник!" мелькнуло у 
меня в голове. Я схватил гранату, зубами выдернул предохранительную чеку. 
Однако тревога моя оказалась напрасной: огонь вел наш истребитель. 

Первые парашютисты авангарда были почти у земли. Истребители летали в разных 
направлениях, прикрывая выброску десанта огнем пулеметов. После печального 
опыта боев за Манадо была предусмотрена поддержка парашютистов с воздуха огнем 
из пулеметов до тех пор, пока они не приземлятся и не изготовятся к бою. 

Я приземлился удачно. Ноги вязли во влажной почве, покрытой высокой травой. Она 
хорошо маскировала. Но стоило мне лечь на землю, как я потерял из виду своих. 

Приземлялись все новые партии парашютистов. От бомбодержателей отделялись 
контейнеры с оружием.. Порядок сбрасывания оружия строго выдерживался, Грузовые 
парашюты были окрашены в красный, желтый и зеленый цвета в зависимости от 
содержания контейнеров, а обычные парашюты имели белую окраску. На фоне 
голубого неба появилось множество ярких разноцветных точек. Картина была 
изумительно красивая, но ее можно было наблюдать недолго. 

Я бросился к контейнеру с оружием, на котором стояла большая цифра 1. Она 
означала, что контейнер принадлежит 1-й роте. Он упал в десяти метрах от места 
моего приземления. 

Ко мне поспешили мичман Сэнно и посыльный матрос 1 класса Дан. Мы вместе 
распаковали контейнер. Я из бинокля начал осматривать прилегающую местность, но 
не увидел ни одного вражеского солдата. 

Авангард парашютного десанта постепенно собрался вокруг меня. Пулеметы были 
наготове. Наши истребители продолжали из пулеметов обстреливать прилегающую 
местность.