заметного эффекта бомбили американские объекты на Гуадалканале, главные силы 
Объединенного флота бесцельно маневрировали вокруг Соломоновых островов. 

Нерешительность Ямамото становилась очевидной. Через четыре дня конвой с 
пополнением для полковника Ичики снова попытался пробиться к Гуадалканалу. 
Эскортирующий конвой 20-й дивизион эсминцев подвергся удару с воздуха, в 
результате которого эсминец "Асагири" был потоплен, а "Сиракумо", "Югири" и 
"Амагири" - получили тяжелые повреждения. Адмирал Ямамото запоздало выслал к 
ним на помощь тридцать Истребителей с авианосцев "Секаку" и "Дзуйкаку", но к 
цементу их прибытия конвой уже был вынужден отойти Шортленд. Между тем, 
прижатые к болотам и уже частично истребленные силы авангарда полковника Ичики 
требовали подкреплений под угрозой полного уничтожения. 

На следующий день в Шортленде войска были пересажены с транспортов на шесть 
эсминцев, которые посте наступления темноты 29 августа высадили 1000 солдат 
Тайву Пойнт на северном побережье Гуадалканала. 

Новые подкрепления, состоящие из бригады Кавагучи, в очередной раз вышли 
конвоем с Трука. Они прибыли на Бугенвйль в конце августа, где их первый 
батальон был доставлен в Гуадалканал 30-го числа тремя эсминцами. 31 августа 
восемь эсминцев доставили на остров еще 1200 человек. 1 сентября к Гуадалканалу 
двинулась третья группа из четырех эсминцев, но она была вынуждена возвратиться 
из-за сильных ударов с воздуха. 

На следующий день 18 японских бомбардировщиков и 20 истребителей пытались 
уничтожить авиацию противника на Гуадалканале, а 4-го и 7-го сентября дюжина 
эсминцев доставила на остров оставшиеся части бригады Кавагучи. 

Главные силы Объединенного флота закончили, наконец, свой бесцельный хоровод 
вокруг Соломоновых островов и 5 сентября вернулись на Трук. В бухте сразу стало 
тесно, когда около пятидесяти крупных боевых кораблей, возглавляемые 
суперлинкором "Ямато" водоизмещением 70 000 тонн, встали на якорь в лагуне. 

В течение последующих трех дней командиры кораблей, дивизионов, отрядов и 
соединений собирались в салонах различных флагманов на конференции по вопросам 
тактического искусства в современной войне. 

Последняя конференция произошла на борту "Ямато" под председательством самого 
адмирала Ямамото. Предварительные дискуссии касались лишь тривиальных вопросов. 
Никто не осмелился оспорить уже утвержденную базисную оперативную формулу. 
Критика основных концепций в японском Императорском флоте всегда 
рассматривалась как критика высокопоставленных адмиралов, а потому всегда 
кончалась очень печально для критикующего. 

Поэтому все предварительные конференции были совершенно непродуктивными. При 
подведении окончательных итогов адмирал Ямамото также не был особенно 
разговорчивым. Он предостерег от недооценки боевых возможностей американцев, и 
конференция закончилась утверждением двух основных инструкций: 

1. Обеспечить полную секретность расположения и движения наших авианосных 
соединений. 

2. При нанесении первых внезапных ударов с воздуха по противнику обеспечить их 
максимальную силу. 

Я вернулся на эсминец разочарованным. Время было потрачено впустую. На трапе 
меня встретил лейтенант Шимицу с очень печальным лицом. 

- Что случилось? - поинтересовался я. 

- Нам сегодня не удалось выловить ни единой рыбешки, - ответил лейтенант. - Наш 
суперфлот за три дня уничтожил всю рыбу в лагуне. 

9 сентября соединения Объединенного флота вышли из Трука. Мой "Амацукадзе", как 
и раньше, шел в охранении авианосцев Нагумо. По плану, 12 сентября мы должны 
были начать решительное наступление на Гуадалканал, скоординировав свои 
действия с наступлением сухопутных войск генерала Кавагучи. Однако всю ночь 12 
сентября мы провели в ожидании сообщения, что аэродромы Гуадалканала захвачены 
частями Кавагучи. Этого сообщения мы продолжали ждать и весь следующий день. 
Только поздно вечером штаб морской авиации в Рабауле радировал: "Соответственно 
нашим разведданным, аэродромы противника на Гуадалканале захвачены нашими 
войсками". 

Утром следующего дня разведывательные самолеты принесли нам информацию, 
полностью опровергающую радиограмму из Рабаула. И, наконец, 15 сентября пришло 
давно ожидаемое сообщение от генерала Кавагучи, говорившее о том, что его 
войска, столкнувшись с ожесточенным сопротивлением противника, не смогли 
удержать аэродромы и отступили, понеся тяжелые потери. 

Первым радостным сообщением, пришедшим в эти дни, был рапорт командира