начала военных действий следовало  на  летающих  лодках  доставить  к  базам
противника  маленькие,  быстроходные  катера,  несущие   заряд   взрывчатого
вещества. Эти катера после спуска их на воду должны были проникать в порт  и
производить атаку кораблей противника.  Атаку  следовало  прикрывать  ударом
авиации, отвлекающей внимание средств  обороны.  Свою  идею  герцог  д'Аоста
сообщил брату  Аймоне  -  адмиралу  и  страстному  любителю  водно-моторного
спорта.  Тот  заинтересовался  ею  и  при   участии   инженеров-специалистов
(Джорджис - по корпусам, Гуидо Каттанео - по  механической  части  кораблей)
быстро построил два образца катера, отвечающего по размерам  и  весу  особым
требованиям, которые имелись в виду при  проектировании.  Катер  имел  очень
легкий корпус (деревянный набор, обтянутый плотным  брезентом)  и  подвесной
мотор. В носовой части помещался заряд  взрывчатого  вещества,  который  при
ударе катера о корабль противника должен  был  взорваться  и  потопить  его.
Рулевой, убедившись в точности наведения катера на цель, выбрасывался в море
за несколько секунд до столкновения.
   Так появился первый штурмовой моторный катер, из  которого  после  многих
переделок  и  усовершенствований  получилось  прекрасное  боевое   средство,
принесшее нам блестящую победу в бухте Суда.
   В связи с окончанием войны  в  Африке,  быстро  завершившейся  поражением
Эфиопии  и  провозглашением  империи,  ответственным  военным  руководителям
показалось, что обстановка улучшилась  и  угроза  нараставшего  европейского
конфликта значительно уменьшилась. В результате небольшое, недавно созданное
подразделение,   осваивавшее   новое   специальное   оружие,   было    молча
расформировано. Это явилось большой ошибкой, последствия которой мы  ощутили
в самом начале войны с Англией. Мы не должны были  допускать  такой  ошибки,
имея в виду, что укрепление наших позиций в Восточной Африке  не  только  не
могло уменьшить недружелюбия Англии  по  отношению  к  нам,  но  еще  больше
усиливало его.
   Получилось так, что с конца 1936  до  1938  года  сравнительно  небольшое
количество нового оружия, требовавшего еще окончательной доработки  в  целях
его совершенствования, было заперто на складах, хорошо укрытых от любопытных
взглядов. Немногие добровольцы, уже подготовленные для смелой  деятельности,
казавшейся одно время неминуемой, были использованы по  другому  назначению.
Технические исследования и соответствующая подготовка планов - прекращены.
   В 1938 году командиром 1-й  флотилии  быстроходных  MAC   в Специи был
назначен энергичный  офицер,  капитан  2-го  ранга  Паоло  Алоизи,  которому
министерство поручило заниматься специальными средствами. Получив со складов
старую  материальную  часть,  он  энергично  взялся  за   совершенствование.
Примитивная управляемая торпеда Тоски и Тезеи была значительно  улучшена,  а
катера с брезентовой  обшивкой  заменены  другими  с  полностью  деревянными
корпусами. Алоизи активно помогал инженер Каттанео; работа велась  на  верфи
Бальетто в Варацце.
   Только  в  июле  1939  года,  ввиду  быстрого   ухудшения   международной
обстановки  и  совершенно  очевидного  приближения  европейского  конфликта,
морской генеральный штаб отдал  следующее  распоряжение:  "Командованию  1-й
флотилии  MAC  поручается  организовать  обучение  группы  личного   состава
применению специальных средств и провести под наблюдением  адмирала  Гойрана
несколько опытов и испытаний в целях  улучшения  и  окончательной  отработки
этих средств".
   После этого в первые месяцы 1940  года  получившие  ранее  опыт  водители
торпед периодически направлялись в  Серкио,  однако  основные  должности  на
кораблях за ними сохранялись. В учебную  группу  Тоски,  в  которую  входили
Тоски, Тезеи, Стефанини, Каталано, Чентурионе, включили  также  офицеров  де
Джакомо, ди Доменико, Веско, Виринделли, Бертоцци, де ла Пенне и Алоизи.
   Начальник морского генерального штаба  адмирал  Каваньяри,  которому  тем
временем был показан документальный  фильм  о  новых  взрывающихся  катерах,
учитывая потенциальные возможности  нового  оружия,  приказал  построить  12
катеров и в оперативном отделе штаба создать бюро  по  изучению  специальных
средств под руководством капитана 1-го ранга де Паче. Таким  образом,  новая
идея начала постепенно принимать конкретную форму.
   Алоизи, как бы пробудивший новое  оружие  от  летаргического  сна,  много
сделал для его совершенствования. Формируя первое подразделение и  организуя
обучение личного  состава,  он  стремился  главным  образом  к  тому,  чтобы
ослабить недоверие и сломить сопротивление многих лиц, усматривавших в факте
сформирования  отряда  если  не  бесполезную  трату  сил,  то  благоприятные
возможности для  кое-кого  уклоняться  от  строгой  службы  и  жить  в  свое
удовольствие. И хотя в высших военных кругах укреплялась мысль о решительном
использовании в самый начальный  момент  войны  этого  оружия  как  фактора,
определяющего исход конфликта, из-за двух потерянных лет не были  готовы  ни
материальная  часть,  ни  личный  состав.  Между   тем   события   неумолимо
надвигались, а следовательно, и приближался день испытания нового оружия.
   В начале 1940 года я получил возможность лично  познакомиться  с  группой
водителей управляемых торпед. В  то  время  я  командовал  подводной  лодкой
"Аметиста", которая была выделена для первого  учения  с  применением  таких
торпед. О транспортировке их самолетами  уже  не  думали.  Нехватка  морской
авиации, отсутствие действенного,  тесного  сотрудничества  между  флотом  и
авиацией заставили отказаться от этого способа. (Один из примеров того,  как
в результате отсутствия согласованности в  действиях  снижались  возможности
наших вооруженных сил.) Самолет был заменен подводной лодкой.
   "Аметиста" вышла в море, имея  на  борту  командующего  Верхне-Тирренским