Фельдмаршал Кессельринг отметил, что позиция в Аджедабии - стержень всей 
обороны. Надо, однако, иметь войска и в Сирте. Пока мы будем удерживать 
Аджедабию, возможно, удастся вновь захватить Киренаику. 

Гамбара заметил, что если мы произведем разрушения в порту Дерна, то раскаемся 
в этом, когда вернемся назад. 

После совещания выехал с генералом Бастико в части 21-го армейского корпуса. На 
дороге интенсивное, но упорядоченное движение. Никаких признаков беспорядка и 
паники даже при появлении авиации, идущей на бомбежку Берты. 

На перекрестке у Мартубы встретил генерала Наваррини, который доложил о 
положении войск. Войска обессилены. Один полк дивизии Павия попал в окружение. 
Впрочем, один батальон вернулся. Есть надежда, что вернется и второй. Дивизия 
Тренто понесла большие потери. 

В нескольких километрах от Берты встретил генерала Роммеля, который сообщил, 
что разведка обнаружила длинную колонну автомашин между Акромой и 
Гадд-эль-Лхмаром, движущуюся к Эль-Мекили. Очевидно, прибывают новые войска, 
направляющиеся в обход гор Джебель-эль-Ахдар. 

Вечером Монтедземоло доложил, что Роммель сказал ему следующее: Обстановка 
изменилась настолько, что спасти нас может только быстрота. Теперь несомненно, 
что противник продвигается в направлении Аджедабии, одновременно тесня нас 
меньшими силами вдоль Виа-Бальбия. На море обнаружены крупные силы флота 
противника, которые конвоируют большое число судов. Надо полагать, что 
противник попытается высадить крупный десант, возможно западнее Эль-Агейлы. 
Следовательно, нельзя терять времени. Надо сосредоточить силы, чтобы отразить 
удар противника в районе Аджедабии. 

В Берте в 23.00 для изучения обстановки собрались фельдмаршал Кессельринг, 
генералы Роммель, Гаус, Бастико, Маркези{42}, Наваррини, Гамбара и Кальви{43}. 

18 декабря. 

Совещание у начальника штаба. Я изложил свое мнение. К решению отступать мы 
пришли в силу военной необходимости. В такой момент не следует выдвигать 
взаимные обвинения, касающиеся прошлого. Надо отбросить всякое чувство горечи и 
обиды, даже если для этого есть основания. Теперь, не щадя своей жизни, надо 
сделать все возможное, чтобы решительный маневр удался. 

Из Кирены выехал в Бенгази, где провел другое совещание. 

19 декабря. 

Изучив новые данные об обстановке и обсудив необходимые меры, вылетели с 
фельдмаршалом Кессельрингом в Рим. 

20 декабря. 

Нам начинает сопутствовать удача. Конвои прибыл в полном составе, и все суда 
возвратились обратно. 

Принял фон Ринтелена. Считаю, что надо захватить Джало и удержать его вместе с 
Аджедабией. Отходить дальше не следует, поскольку перед нами лишь 7-я дивизия 
противника, не получившая подкреплений. 

21 декабря. 

Сообщил Мерегацци{44} о препятствиях, чинимых Тревизани{45} приказом верховного 
командования. Просил его передать Тревизани следующее: он должен закрыть глаза 
на то, что мы делаем. Немцы переправили 2500 тонн бензина, а мы ничего не 
делаем. Довольно глупое положение. Если Тревизани угрожает расстрелом тому, кто 
выполняет наши задания, пусть остерегается навлечь на себя аналогичную угрозу. 

22 декабря. 

Риккарди сообщил о потоплении немецкими подводными лодками авианосца, 
входившего в Средиземное море. 

Принял полковника Аме и поручил ему срочно предупредить генерала Роммеля, что 
все его сообщения перехватываются англичанами. 

24 декабря. 

Поступило разрешение направлять из Марселя через Тунис все, что нам надо, кроме 
оружия. 

26 декабря.