В знак уважения к престижу Италии Гитлер указал на необходимость использования 
на судах в Бизерте наряду с немецкими и наших команд. 

11 декабря. 

Телеграфировал Бастико: На всякий случай позаботьтесь о секретном и быстром 
восстановлении боеготовности укрепленного района Габес, Марет, используя для 
этой цели оружие и материалы, полученные после демилитаризации упомянутой зоны 
и хранящиеся в комиссии по перемирию в Триполи. 

Кессельринг показал мне телеграмму Роммеля с просьбой срочно доставить ему 
бензин. Кессельринг потерял уже несколько транспортных самолетов и просил 
направить горючее на эсминцах или подводных лодках. Я ответил, что мы, 
несомненно, потеряем и те, и другие. Нам не остается ничего другого, как 
продолжать использование ночных транспортных самолетов. 

14 декабря. 

По полученным сведениям, большая часть американских сил в Африке будет 
сосредоточена в Алжире, откуда они в конце декабря двинутся на Бизерту. 

Выехал в ставку немецкого верховного командования. 

17 декабря. 

В Ливии отход протекает удовлетворительно, и Роммель не жалуется на недостаток 
горючего. 

8 декабря. 

Прибыл в ставку немецкого верховного командования. Чиано и меня приняли 
фельдмаршал Кейтель и Риббентроп. 

Во второй половине дня к беседе присоединился Гитлер. Он сказал: Мы ведем 
борьбу в защиту мировой цивилизации{110}. Стоит вопрос не о существовании или 
гибели наших режимов, не о существовании наших наций. Безразлично, кто и на 
каком фронте побеждает. Если на одном из фронтов мы потерпим поражение, оно не 
будет поражением только одной нации. Большевизм выйдет из берегов, и демократии 
не смогут остановить большевистского вала. Англичанам не удастся ничего сделать,
 как им не удалось помешать большевизации России после войны 1914-1918 годов. 

Происходит гигантская битва наций, и все наши действия надо рассматривать с 
этой точки зрения. 

Борьба может длиться годы, и на различных ее этапах могут быть моменты, не 
полностью удовлетворяющие то или иное воюющее государство. 

Мы полностью очистили Европу от враждебных нам сил и влияний и не должны 
совершать ошибок, компрометирующих этот успех. 

На восточных границах Германии находились 260-280 русских дивизий. Мы 
продвинулись в глубь России на 1300-2000 км.{111} 

Заглядывая далеко вперед, нужно добавить к положительным факторам вступление в 
войну Японии, занимающей непоколебимые позиции, а также подводную войну, 
благодаря которой противник, стремившийся блокировать нас, сам был блокирован. 

Только немецкой стороной были потоплены суда водоизмещением 25 млн. тонн. В то 
же время мы приобрели значительное количество судов после оккупации Норвегии, 
Дании и Франции. Только в одной Франции у нас в руках оказались суда общим 
водоизмещением 665 тыс. тонн. В Черном море русский флот был либо захвачен, 
либо блокирован. Если учесть результаты минирования водных путей и потери из-за 
аварий, общий ущерб судоходству противника выразится в цифре 30 млн. тонн. 

Отрицательные аспекты нашей четырехлетней борьбы{112}: 

1) потеря морских коммуникаций; 

2) временная потеря Киренаики (однако мы утвердились в Тунисе и Бизерте). 

Надо учесть, что нынешняя война, по сути дела, сводится к проблеме транспорта. 
Эта проблема наряду с высокими качествами солдат и талантами военачальников 
играет решающую роль во всех оперативных планах и в самих операциях. То же 
самое относится и к нашим противникам. Гораздо легче захватить позицию путем 
высадки десанта, чем снабжать ее в условиях постоянного уничтожения 
транспортных средств. Так произошло с англичанами в Норвегии. Если нам пришлось 
оставить Эль-Аламейн, то это тоже случились главным образом из-за перебоя в 
перевозках. Если англичанам не удастся мобилизовать новый значительный тоннаж 
для снабжения оккупированных территорий в Средиземном море и они будут