потопить как можно большее количество судов, соблюдая при этом режим экономии. 
Иными словами, количество потопленного тоннажа, приходящееся на каждую 
подводную лодку в море в сутки, следовало поддерживать на наивысшем уровне. Для 
этого нам следовало внимательно следить, чтобы подлодки не направлялись в 
отдаленные районы, если, учитывая большие потери времени на переход до 
оперативной зоны и обратно, шансы на успех там не являлись значительно более 
высокими, чем в близлежащих районах. Естественно, что для этого было 
чрезвычайно важно получать своевременную и точную информацию относительно 
районов наибольшей концентрации судов противника и уязвимых мест в его обороне. 
Мы не могли позволить себе ввязаться в атаку, обреченную на провал. Но в 
девственных водах Америки мы ожидали большого успеха, который с лихвой 
компенсировал бы затраты времени на долгий переход.

Прежде всего предстояло решить главный вопрос: сколько подводных лодок мы можем 
выделить для участия в этих наступательных операциях? Точный ответ содержится в 
журнале командования подводного флота, точнее, в записи от 1 января 1942 года. 
На ту дату мы имели 91 подводную лодку. 23 из них находились в Средиземноморье, 
еще 3 по приказу командования должны были вот-вот туда отправиться. 6 подводных 
лодок занимали позицию к западу от Гибралтара, 4 были отправлены в Норвегию. Из 
оставшихся 65 подлодок 60% находились в доке, и ремонт их задерживался из-за 
недостатка рабочей силы. Оставалось всего 22 подлодки. Половина из них 
находились на пути к базе или в оперативной зоне. Таким образом, в начале 1942 
года, то есть спустя два с половиной года после начала войны, только 10-12 (12% 
от общего количества) подводных лодок могли единовременно участвовать в 
выполнении нашей основной задачи – уничтожении судов противника.

Относительно потерь, нанесенных немецкими подводными лодками судоходству у 
американских берегов, капитан Роскилл писал:

«Одним из самых удивительных фактов, касающихся хаоса, посеянного у 
американских берегов в начале 1942 года немецкими подводными лодками, является 
то, что там ни разу не находилось больше 12 подлодок одновременно» (Война на 
море. Т. 2. С. 96).

А по прошествии некоторого времени наших субмарин там стало даже меньше. Мое 
первоначальное предложение о срочной отправке к американскому побережью 12 
субмарин было отклонено командованием. Дело в том, что это был максимум, на 
который я мог рассчитывать. Чтобы сделать эту цифру более реальной, я предложил 
вернуть 6 больших подлодок типа IXC (740 тонн), которые по распоряжению 
командования находились в районе Гибралтара и, что я особенно подчеркнул, «в 
любом случае были плохо приспособлены для операций в Гибралтаре и Средиземном 
море. Эти подлодки значительно легче обнаружить, чем лодки типа VII, они 
сложнее в управлении, а значит, более уязвимы для глубинных бомб. А их главное 
ценное качество – возможность принять на борт большое количество топлива – при 
эксплуатации в Средиземноморье и Гибралтаре не используется».

Также я добавил, что их шансы на успех в Гибралтаре намного ниже, чем при 
использовании по другую сторону океана. Но мои доводы не были приняты во 
внимание.

Военно-морское командование считало, что не вправе ослаблять наши силы в 
Средиземном море. Поэтому столь необходимые подлодки продолжили «сторожить» 
Гибралтар, а я остался со всего лишь 6 субмаринами, которым и предстояло 
нанести решающий удар по американцам. Из упомянутых 6 подлодок только 5 были 
готовы выйти из бискайских портов в период между 16 и 25 декабря. Нам пришлось 
смириться с тем, что для первой американской операции у нас имеется только 5 
подводных лодок.

Расстояние от побережья Бискайского залива до районов, где предполагалось 
максимальное скопление судов, было следующим:

Сидни – 2200 миль

Галифакс – 2400 миль

Нью-Йорк – 3000 миль

Тринидад – 3800 миль

Ки-Уэст – 4000 миль

Аруба – 4000 миль

Субмарины класса IX вполне могли добраться туда, причем у них бы еще осталось 
достаточно топлива для проведения операций в течение двух-трех недель.

Поскольку мы предполагали, что суда здесь будут следовать в одиночку, лодки не 
держались группой, а рассредоточились на довольно большой территории. Я решил, 
что район рассредоточения должен быть не слишком мал, чтобы, если судоходство в 
нем будет приостановлено или изменит направление, все лодки одновременно не