Гибралтара. В качестве обоснования приводились следующие причины:

«1. Наступление англичан в Северной Африке, а также полученная информация о 
подготовке совместной высадки англичан и голлистов во французской Северной 
Африке ставят Италию и наши силы в Средиземноморье в чрезвычайно опасную 
ситуацию. В этой связи военно-морские силы могут иметь большое влияние и 
предотвратить надвигающийся кризис, действуя в районе вокруг Гибралтара. Ведь 
именно в этих водах проходят морские пути как в восточном, так и в западном 
направлении.

2. В создавшейся ситуации, учитывая важность сохранения наших позиций в 
Средиземноморье, необходимо полностью переориентировать действия подводных 
лодок до нормализации положения».

Следующим приказом, датированным 29 ноября 1941 года, нам предписывалось 
обеспечить постоянное нахождение 15 подводных лодок в Гибралтарском проливе и 
еще 10 – в Восточном Средиземноморье. Чтобы обеспечить постоянное нахождение 25 
подводных лодок в указанных районах, нам пришлось задействовать значительно 
большее их количество. В действительности это означало, что подводный флот 
должен в полном составе переключиться на операции в южных морских районах, 
прекратив свою деятельность в Северной Атлантике.

Я считал непроизводительное использование подводных лодок в Средиземноморье, и 
в особенности выделение для них районов к западу и востоку от Гибралтара, 
большой ошибкой. Используя все доступные средства связи, я, как мог, старался 
довести свое мнение до сведения военно-морского командования. Я настаивал на 
возвращении субмарин из Гибралтара для возобновления операций в Северной 
Атлантике.

Я не верил, что англичане воспользуются прямым путем с запада через 
Гибралтарский пролив и вдоль всего Средиземного моря, чтобы доставить в Египет 
все необходимое для наступления. Я считал значительно более вероятным, что они 
выберут путь вокруг Африки через Красное море и Суэцкий канал. Сегодня мы знаем,
 что мое предположение оказалось верным. Я также сомневался, что поступившая 
информация о предстоящей высадке англичан и голлистов в районе Орана или Алжира 
заслуживает доверия. Если бы у противника имелись такие намерения, какие-то 
признаки подготовки к столь масштабной операции уже непременно появились бы. В 
то время в Гибралтаре скопилось очень много судов, но в этом ничего необычного 
не было, такое происходило достаточно часто, особенно когда формировались 
конвои в Великобританию. Но отсутствовали какие-либо признаки скопления военных 
кораблей, которые, безусловно, потребовались бы для обеспечения высадки. На 
деле же все обстояло как раз наоборот – военно-морские силы Великобритании в 
этом районе были ослаблены гибелью «Арк Ройял» и других кораблей.

Поэтому я был уверен, что не существует стратегических причин, чтобы постоянно 
держать 15 подводных лодок в непосредственной близости от Гибралтара. Такое 
решение было ошибочным и с чисто тактической точки зрения. Район мог постоянно 
патрулироваться британской авиацией с базы в Гибралтаре, а также 
противолодочными кораблями, которых здесь тоже было в избытке. Кроме того, 
когда в конце сентября первые подводные лодки появились в Средиземном море, 
англичане моментально поняли, что активность немецкого подводного флота в 
Атлантике уменьшится, и вывели часть своих противолодочных кораблей с этого 
театра военных действий, чтобы укрепить оборону Гибралтара.

Немецкие подводные лодки, расположенные к востоку и западу от Гибралтара, не 
могли долго оставаться на поверхности. Они были вынуждены почти все время 
проводить под водой, постоянно подвергаясь нешуточной опасности. Они 
практически не имели возможности вести наблюдения и обнаружить противника. 
Известно, что за все время, которое они находились в этом районе, никакого 
движения в восточном направлении замечено не было. Находясь в неподвижности под 
водой, лодки могли атаковать лишь ту цель, которая случайно сама наткнулась на 
них. Были и потери. Из первой группы субмарин, прошедших в Средиземное море в 
сентябре, ни одна лодка не была потеряна во время прохождения через пролив. Из 
второй группы была потеряна одна. После того как англичане укрепили свою 
противолодочную оборону, три наши лодки были уничтожены, а пять получили 
настолько серьезные повреждения, что нам пришлось отказаться от мысли доставить 
их на базу в Бискайский залив. Таким образом, третья часть подлодок из числа 
участвовавших в операция была потеряна.

Поскольку противолодочные заграждения были быстро усилены, вошедшим в 
Средиземное море немецким подводным лодкам было не так просто выйти обратно. 
Следует отметить, что из Атлантики в Средиземное море через Гибралтарский 
пролив проходит сильное течение (это помимо встречных течений вблизи берега). 
Поэтому войти в Средиземное море подлодкам было легче – ведь, если их обнаружит 
противник и загонит под воду, течение само пронесет их через пролив. А вот 
выйти в Атлантику было уже не так просто. Переход по поверхности в условиях 
военного времени длился довольно долго и не укладывался в темное время только 
одних суток. Идти под водой (а этот путь был, скорее всего, единственно 
возможным, учитывая изобилие противолодочных патрулей противника) было 
практически невозможным по двум причинам: в середине пролива – из-за сильного