лежать в бельгийской земле, под чужими именами, а зачастую неопознанные. 
Любимец же Гитлера со шрамами на физиономии отбыл в рождественский отпуск. 

"Удержать позиции невозможно!" 

В те дни в замке Фриденталь царило лихорадочное возбуждение. Не успели прибыть 
из Арденн остатки разгромленных групп диверсантов, как во все направления уже 
выезжали новые диверсионные отряды. На полную мощность работали технические 
отделы, изготавливавшие новые подложные удостоверения, микрофильмы секретных 
документов и картотек агентов. В каминах замка, превращаясь в пепел, горели 
секретные бумаги. Штурмбаннфюрер СД барон фон Лепель получал приказы весьма 
деликатного свойства. В них все чаще звучало слово "Испания". Речь шла о 
будущей деятельности нацистского шпионского центра в Барселоне, который 
скрывался под вывеской "Немецкой школы языка и коммерции". Вскоре у 
руководителя агентурного центра военного управления ("Amt Mil") в Мадриде 
подполковника генерального штаба Арно Клейенштубера оказалось по горло работы. 

По приказу Вальтера Шелленберга сотрудники эсэсовской секретной службы 
упаковывали архивы и перебрасывали самолетами самые ценные материалы в свои 
испанские филиалы. Тайные курьеры непрерывно прибывали во Фриденталь и покидали 
его с набитыми доверху чемоданами. 

Вести с фронта были неутешительны: подчиненные Скорцени истребительные части 
доносили только о потерях. 

Истребительный батальон "Ост" получил от Скорцени приказ оборонять от 
наступающей Красной Армии город Иновроцлав, недалеко от Быдгоща. 18 января 1945 
года человек со шрамами пожал на прощание руку командиру батальона "Ост" фон 
Фолькерсаму. А спустя одиннадцать дней истребительный батальон был полностью 
уничтожен наступающими советскими частями. "Из всего батальона во Фриденталь 
вернулись лишь два офицера и трое рядовых, да и те были уже не люди, а жалкие 
развалины", - записал в своем дневнике Скорцени. Но он умолчал о том, что 
поведали уцелевшие. "Когда нас окружили русские, докладывал Скорцени 
подполковник Фридрих Вильгельм Гейнц, - гауптштурмфюрер фон Фолькерсам решил 
прорваться. Нас осталось всего около полусотни. Боеприпасов было еще достаточно.
 21 января мы послали вам, господин оберштурмбаннфюрер, радиограмму: "Удержать 
позиции невозможно!" Но ответа не получили. Тем временем мы искали слабое место 
в кольце. Гауптштурмфюрер Фолькерсам погиб, наткнувшись на разведывательный 
дозор". 

Прибалтийский помещик, главарь диверсантов Фолькерсам, получил по заслугам, 
когда отправился искать "слабое место". Ему не помогли форма советского офицера 
и отличное знание русского языка. Вместе с ним нашли свою смерть еще четыре 
разведчика, также переодетые в форму советских солдат. На Скорцени гибель 
сообщников не произвела никакого впечатления. Ему были неведомы угрызения 
совести. Ведь он даже не ответил на призыв Фолькерсама о помощи. Телеграмма со 
словами "Удержать позиции невозможно!" наверняка сгорела в камине, прочитанная 
лишь адъютантом Скорцени. 

Отто-вешатель зверствует в Шведте 

В последний день января 1945 года Гиммлер срочно вызвал Скорцени к телеграфному 
аппарату. Оберштурмбаннфюрер следил, как на ленте отпечатывались буквы: "Приказ 
№ 831. Истребительным батальонам со всеми имеющимися подразделениями сегодня же 
выступить к Шведту-на-Одере и создать плацдарм восточнее Одера, достаточно 
большой, чтобы в дальнейшем перейти оттуда в наступление и нанести удар 
противнику. Командующий группой армий "Висла" Гиммлер". 

Человеку со шрамами стало не по себе: это означало, что линия фронта проходит 
уже в 60 километрах от Берлина! Скорцени поднял на ноги все, что еще было можно.
 Из Фриденталя он захватил с собой истребительный батальон "Центр". Батальон 
"Норд-Вест", равный по численности лишь одной роте, выступил в восточном 
направлении. В Нейштрелице готовился к своему последнему бою 600-й парашютный 
батальон, также находившийся в распоряжении Скорцени. 

В последующий месяц обер-бандит показал, как он понимает "тотальную войну" - 
теперь она уже шла на немецкой земле. Эсэсовцы полностью хозяйничали в Шведте. 
Их штаб расположился в старом замке. Скорцени вызвал к себе местную нацистскую 
элиту - бургомистра города Шрадера-Роттмерса, являвшегося командиром 
фольксштурма, нацистского уполномоченного Ханко Крюгера и полицейского 
лейтенанта Думке (ныне он офицер полиции в Ганновере) и отдал распоряжения. Они 
были угодливо дополнены и приняты всеми присутствовавшими. Приказ Скорцени 
гласил: "Население Шведта подлежит принудительной эвакуации. Всех мужчин, 
способных носить оружие, бросить на усиление фольксштурма. Остальных жителей 
мужского пола мобилизовать для работ по созданию оборонительных сооружений на 
восточном берегу Одера. Никто не имеет права покинуть район плацдарма без 
письменного разрешения. Постам СС обеспечить проверку документов на улицах и 
вокзале. Взорвать лед на Одере. Затопить все низменности. Все мосты, особенно 
на плотинах через Одер, подготовить к взрыву. О любом невыполнении приказаний 
доносить немедленно".