Гитлеровская военная машина заработала на полную мощь. 190 дивизий 70 процентов 
всех немцев, одетых в серо-зеленую и черную военную форму, двинулись на Восток. 


Ворваться в Москву раньше всех других войск, вторгнувшихся в Советскую страну, 
было для эсэсовцев "делом чести". 

Гитлеровская лейб-гвардия стремилась опередить остальные войска. Черные банды, 
убивая, грабя, поджигая, порабощая, рвались к советской столице. 

Скорцени не знал ни сна, ни отдыха: ведь в перерывах между боями карательные 
команды эсэсовской дивизии "Дас рейх" "очищали" тыл от коммунистов и евреев. 
Вряд ли забыл Скорцени небольшой русский городок, где были зверски убиты 922 
советских гражданина: военнопленные, старики, женщины, дети. А там, где прошла 
эсэсовская дивизия "Дас рейх", таких преступлений было совершено немало. 

Всюду, где ступала нога эсэсовца, война была тотальной еще задолго до того, как 
Геббельс дал ей это зловещее название. 

Скорцени спасает свою шкуру 

В начале 1943 года Кальтенбруннер приказал отделу личного состава СС разыскать 
своего собутыльника студенческих лет. Он думал, что Скорцени все еще на фронте, 
так как несколько недель назад получил от него письмо по полевой почте. 

Однако Кальтенбруннер ошибся. В это время гауптштурмфюрер прохлаждался в одном 
из санаториев Южной Германии. У громилы вдруг оказалось что-то с желчным 
пузырем. Правда, врачи никак не могли обнаружить у "фронтового офицера" с 
устрашающими шрамами на лице и "Железным крестом" II степени на груди хотя бы 
малейшие признаки болезни. Но все-таки решили, что курс лечения ему не помешает.
 

Еще совсем недавно Скорцени рвался в Москву, а теперь он был рад, что с ним, 
как с ребенком, нянчатся медицинские сестры. Для радости у бандита были веские 
причины. 

Напав на Советский Союз, Гитлер и верховное командование вермахта обломали зубы.
 Правда, на стороне агрессоров было преимущество внезапного нападения, но 
против них поднялся монолитный в своем морально-политическом единстве 
200-миллионный народ огромной страны с территорией в 22 миллиона квадратных 
километров. Гитлеровские планы "блицкрига" против Советского Союза оказались 
блефом. 

Скорцени поневоле пришлось стать очевидцем краха мифа о непобедимости вермахта. 


В декабре 1941 года немецко-фашистские войска, не считаясь с огромными потерями,
 подошли к советской столице. Эсэсовская дивизия "Дас рейх" находилась всего в 
нескольких километрах от северо-западной окраины Москвы. Еще в августе эта 
дивизия потеряла в боях под Ельней почти половину личного состава. Теперь 
рвавшиеся вперед захватчики были остановлены железной рукой. Самые боеспособные,
 самые оснащенные и лучшие танковые корпуса гитлеровцев были разгромлены на 
снежных полях Подмосковья. 

У Скорцени, похвалявшегося, что он не знает страха, теперь тряслись поджилки. В 
своем дневнике, относящемся к тому времени, он писал: "...10.12.41. Скоро 
станет ясно и войскам: продвижение вперед закончено. Здесь наша наступательная 
сила иссякла. У соседней 10-й танковой дивизии осталась всего дюжина 
боеспособных танков"*. 

Ни один эсэсовец, ни один немецкий солдат не вошел в Москву. Тысячи 
гитлеровских вояк полегли под советской столицей, сложив свои головы за 
интересы германских монополий и бредовые планы фюрера. 

Когда звезда фашистских побед закатилась под Москвой, Скорцени, этого матерого 
террориста и опытного убийцу, вдруг охватил ужас. Об этом свидетельствует его 
дневник: 

"Поскольку похоронить своих убитых в насквозь промерзшей земле было невозможно, 
мы сложили трупы у церкви. Просто страшно было смотреть. Мороз сковал их руки и 
ноги, принявшие в агонии самые невероятные положения. Чтобы придать мертвецам 
столь часто описываемое выражение умиротворенности и покоя, якобы присущее им, 
пришлось выламывать суставы. Глаза мертвецов остекленело уставились в серое 
небо. Взорвав заряд тола, мы положили в образовавшуюся большую яму трупы 
погибших за последние день-два"**. 

Нет, Скорцени не прельщал такой конец: ему была слишком дорога собственная 
жизнь.