настоящим асом в этом трудном и неблагодарном деле. 

И вот утверждена программа обучения и тренировок. Сделано большое дело. Я 
приступил к подготовке личного состава нового подразделения, настолько полной, 
насколько было возможно. Нашей целью было настроиться на выполнение любого 
задания в любой точке земли. Каждый солдат проходил сначала обычную подготовку 
солдата пехоты, затем он должен был освоить, более или менее подробно, навыки 
гранатометчика, артиллериста полевого орудия, танкиста. Естественно, все должны 
были уметь водить не только мотоцикл или автомобиль, но также катер и даже 
паровоз. Плюс к этому я зарезервировал много времени для занятий спортом, в 
частности плаванием. Кроме того, мы организовали краткосрочные курсы 
парашютистов. 

Одновременно в специализированных классах проходили подготовку люди, отобранные 
для особых операций. Они изучали иностранные языки и, в общих чертах, тактику 
нападения на промышленные объекты противника. В то время я считал нашей главной 
задачей борьбу против Советского Союза, с одной стороны, и против 
англо-американского присутствия на Ближнем Востоке - с другой. К сожалению, я 
не отдавал себе достаточного отчета в том, что шел 1943 год, то есть уже 
четвертый год войны. Возможно, я инстинктивно гнал от себя эту мысль, стараясь 
сконцентрироваться только на достижении ближайших результатов, которых еще 
можно было достигнуть, постоянно говоря себе, что выражение "слишком поздно" не 
должно фигурировать в словаре солдата. Никогда не поздно осуществить важную 
операцию. Чем меньше времени нам отпущено, тем быстрее мы должны готовиться... 
Вот и все. 

НАШИ АНГЛИЙСКИЕ "ДРУЗЬЯ" 

Перед самым моим назначением служба политической разведки уже начала 
организовывать в Голландии разведкурсы. Эта несколько необычная школа 
располагалась в имении одного голландского аристократа. Там готовились в 
основном радисты и диверсанты. Однажды, оставив мою работу в Фридентале, я 
отправился туда. С первого взгляда я понял, что они работают более масштабно, 
чем мог позволить себе я в Германии. Учебным центром руководил полковник 
секретных служб. Неудобство для меня состояло в том, что хотя он не служил в 
регулярной армии, звание у него было гораздо выше моего. К счастью, он сразу же 
сам предложил перейти под мое командование. 

Почти все, что я узнал в эту поездку о деятельности наших контрразведывательных 
служб, было для меня новым. С другой стороны, я смог воочию представить себе ту 
активность, с которой союзники, особенно англичане, действовали в этом 
направлении. Каждую ночь скоростные самолеты пролетали над оккупированной 
нашими войсками территорией Франции, Голландии, Бельгии, сбрасывая парашютистов,
 шпионов и диверсантов, а также оружие, радиостанции, взрывчатку и снаряжение 
для уже действующих агентов. 

По оценкам наших спецслужб, почти пятьдесят процентов вражеских агентов 
попадали в плен через несколько дней или даже часов после приземления. Кроме 
того, 75 процентов снаряжения, сброшенного на парашютах, регулярно оказывалось 
в наших руках. Я попросил и получил разрешение собирать эти трофеи, и теперь 
наши враги любезно приняли на себя заботу о снабжении моего подразделения 
необходимыми материальными ресурсами. Этот не очень дорогостоящий метод я 
рекомендую взять на вооружение всем будущим командирам отрядов коммандос. 

Я ознакомился и со многими рапортами, сделанными на основании результатов 
допросов арестованных английских агентов. Изучив их ответы, я смог уяснить 
огромную пропасть нашего отставания в этой области, которую нам предстояло 
преодолеть. Меня особенно интересовали методы формирования и подготовки 
специальных подразделений, применявшиеся нашим противником из-за Ла-Манша. По 
моей просьбе при допросах на этом было сконцентрировано внимание, и вскоре я 
обладал ценной, достаточно подробной информацией. 

Так, мы узнали, что большинство разведывательно-диверсионных школ английских 
секретных служб находится в Шотландии, в запретной, тщательно охраняемой зоне, 
где они были искусно разбросаны по изолированным усадьбам. Многие арестованные 
агенты добровольно рисовали нам детальные планы этих мест и подъездных путей к 
ним. С другой стороны, мы теперь знали британские программы обучения и 
подготовки и имели представление, в каком направлении нам работать. 

Там же в Голландии, я познакомился с несколькими так называемыми двойными 
агентами. Некоторые наши пленники - люди, для которых деятельность секретного 
агента была только возможностью заработать на кусок хлеба, легко позволяли 
убедить себя "сменить форму" и работать в качестве секретного агента против 
своих бывших хозяев. Этот факт - гораздо более распространенный, чем об этом 
думают, - убедил меня в том, что действительно важные и опасные задания 
необходимо поручать только добровольцам. Совершенно очевидно, что искренний 
энтузиазм и готовность рисковать жизнью за правое дело, за честь родины 
находятся среди основных слагаемых элементов успеха, который, при отсутствии 
этих двух побудительных причин, становится проблематичным. От наемника, 
подсчитавшего стоимость своей шкуры, нельзя ждать нерушимой преданности. Редкие