который еще вчера качался на волнах у берега, сегодня утром исчез. Я это, 
конечно, заметил, но не придал большого значения. С другой стороны, меня 
немного удивило, когда я рассматривал виллу, что солдаты охраны чувствовали 
себя как-то слишком свободно, они толпились на террасах и выглядели 
беззаботными. Вот, оказывается, где объяснение их поведению: в тюрьме не было 
больше пленника! 

Нам крупно повезло, что все вовремя раскрылось. Хорошо бы мы выглядели, если бы 
развернули те морские и сухопутные военные действия, которые были запланированы.
 

Теперь необходимо было в первую очередь отменить операцию и прекратить 
выдвижение сил на исходные позиции. Я позвонил Радлю и застал его как раз в тот 
момент, когда он собирался отдать приказ отправления с Корсики. Подразделения 
десанта были уже на борту кораблей. 

- Полный назад, все стоп! - таким был мой приказ. 

Из предосторожности мы еще несколько дней сохраняли состояние готовности, на 
случай если дуче вернется в Санта-Маддалену. К удивлению, итальянцы также не 
снимали охрану с виллы. По-моему, итальянские секретные службы специально это 
делали, чтобы замести следы и ввести нас в заблуждение. Без сомнения, пленник 
представлял для них такую ценность, что они не остановились перед такой 
трудоемкой работой, как постоянная смена места заключения Муссолини. На этот 
раз они достигли своей цели - в очередной раз мы потеряли след. 

Мы снова вернулись туда, откуда начали, - то есть к нулю. Все надо было 
начинать сначала. Несколько дней мы сбивали ноги, стараясь по горячим следам 
найти дуче. Слухов было предостаточно, но, когда мы вплотную начинали ими 
заниматься, они рассеивались, как дым. 

МЫ ВЫХОДИМ НА ЦЕЛЬ 

И опять случай, этот великий покровитель смельчаков, приходит на помощь. Первый 
настоящий след я обнаруживаю во время инспекционной поездки в район озера 
Браччано. Оказывается, несколько наших офицеров наблюдали приводнение белого 
гидросамолета-госпиталя! Постепенно приходят и другие сведения, подтверждающие, 
что дуче держат на самом полуострове. Еще несколько раз мы пускаемся по следу, 
который в конце концов оказывается ложным, как например, связанный с 
Тразименским озером. Однако в один прекрасный день известие об автокатастрофе, 
которая чуть было не стоила жизни двум итальянским старшим офицерам, наводит 
нас на мысль поискать в Абруццких Апеннинах. А там снова один неясный слух 
сначала направляет наши поиски в неверном направлении, к восточной части этого 
горного массива. 

Потихоньку мы начинаем думать, что некоторые из этих следов прочерчены 
намеренно. Итальянская секретная служба - это, конечно, достойный противник. К 
тому же и другие немецкие службы, такие как штаб фельдмаршала Кессельринга или 
агенты внешней разведки абвера, имеют все основания стремиться первыми 
обнаружить место заключения бывшего фашистского диктатора. В августе глава 
немецких секретных служб адмирал Канарис встречается в Венеции со своим 
итальянским коллегой генералом Аме. Переговоры не приносят результата. Неужели 
желание итальянцев любой ценой сохранить тайну окажется в конечном счете 
сильнее ясно выраженного намерения фюрера расследовать это таинственное 
исчезновение? А кстати стремится ли адмирал Канарис на самом деле направлять 
всю свою энергию на выполнение приказов немецкого Верховного 
главнокомандования? Иногда у меня возникают сомнения на этот счет... 

Со своей стороны, фельдмаршал Кессельринг воспользовался случаем, 
представившимся в связи с шестидесятилетием Муссолини - 29 июля 1943 года, 
чтобы попытаться снова закинуть удочку со старым маршалом Бадольо. В качестве 
подарка ко дню рождения Гитлер прислал в Италию подарочное издание, 
напечатанное тиражом в один экземпляр, полного собрания сочинений Ницше. Эти 
тома были заключены в деревянной шкатулке, украшенной чудесной резьбой. 
Кессельринг заявил Бадольо, что фюрер поручил ему лично вручить этот подарок 
дуче. К сожалению, эта уловка не принесла плодов, поскольку Бадольо под 
надуманным предлогом ответил отказом. 

Тем временем положение в Риме становилось все более и более нездоровым. Одна за 
другой несколько итальянских дивизий были отведены с фронта, и, что любопытно, 
их дислоцировали в окрестностях города - якобы для того, чтобы предотвратить 
угрозу вражеского десанта. Честно говоря, мы совсем не верили в такое 
объяснение. Если случится так, что наши отношения с итальянцами испортятся, то 
мы, единственная немецкая дивизия парашютисты генерала Штудента и несколько 
подразделений командования и связи штаба Кессельринга, - окажемся лицом к лицу 
с группировкой войск, имеющей над нами подавляющее преимущество: в ее составе 
семь дивизий. Нам уже больше не удавалось даже опознавать итальянские воинские 
части, которые прибывали беспрестанно. 

Тем временем моя небольшая личная "разведывательная служба" наконец-то принесла