Сражение за Киев  
      22 августа был дан приказ об уничтожении сил противника, оборонявшихся в 
районе Киева. К этому времени группа армий «Юг» силами 1-й танковой группы, 
11-й армии и румынских армий очистила от русских войск большой район между 
Южным Бугом и Днепром. К левому крылу этой группы армий примыкала 17-я армия, 
вышедшая к Днепру между Кременчугом и Черкассами. Здесь была также 
сосредоточена 1-я танковая группа. Левее 17-й армии у Днепра располагалась 6-я 
армия. Она занимала охватывающее положение по отношению к большому плацдарму 
русских в районе Киева и после успешных боев под Гомелем своим левым флангом 
примыкала ко 2-й армии. Последняя располагалась фронтом на юго-восток до 
Новозыбкова и должна была, наступая в южном направлении, сузить район, для 
окружения которого, согласно новой директиве, вводилась 2-я танковая группа.
      Очень крупные силы русских находились в излучине Днепра, самая 
выступающая часть которой образовывала Киевский плацдарм, и, очевидно, 
предполагали удерживать, этот плацдарм любой ценой. Их решимость осуществить 
это намерение была только на руку немецким войскам. (Карта 4 и Схема 17).
      25 августа 2-я армия и 2-я танковая группа начали наступление в южном 
направлении. Танковая группа должна была овладеть Конотопом, расположенным 
далеко в тылу противника. Для обеспечения своего открытого восточного фланга, 
постепенно растянувшегося до 200 км,  ей пришлось выделить один танковый корпус.
 В боях, которые продолжались более двух недель, 2-й армии удалось продвинуться 
до Десны и форсировать ее. Одновременно 2-я танковая группа, непрерывно отбивая 
контратаки противника против своего растянутого восточного фланга, 14 сентября 
передовыми частями достигла района Ромны.
      Теперь настал момент начать фронтальное наступление у Днепра и направить 
с юга 1-ю танковую группу навстречу наступающей с севера 2-й танковой группе, 
чтобы замкнуть кольцо окружения. С плацдарма, созданного еще раньше 17-й армией 
в районе Кременчуга, 1-я танковая группа вместе с 17-й армией 10 сентября 
внезапно начала наступление и 16 сентября в районе Лохвица соединилась с 2-й 
танковой группой. Осенняя распутица значительно задержала продвижение обеих 
танковых групп, 17-я армия для прикрытия восточного фланга наступающих войск 
начала своим правым флангом продвижение на Полтаву, но затем крупными силами 
повернула на северо-запад. В результате этого наступления, одновременного удара 
6-й армии через Днепр по обе стороны Киева, который 19 сентября был обойден и 
взят, и дальнейшего продвижения 2-й армии с севера русские силы, находившиеся в 
треугольнике Киев, Черкассы, Лохвица, были сжаты со всех сторон. В это время 
танковые группы в ожесточенных боях отбивали попытки противника [265 – Схема 
17] деблокировать свои войска с востока и, кроме того, крупными силами 
вклинились в окруженные русские армии и раскололи их. 4-й и 2-й воздушные флоты,
 действуя последовательными волнами, непрерывно поддерживали сухопутные войска. 
Прошло еще две недели, пока необычно крупные силы противника, сжатые в котле и 
расчлененные на отдельные части, были уничтожены или взяты в плен. 26 сентября 
сражение закончилось. В сводке германского верховного командования сообщалось о 
взятии в плен 665 тыс. человек, захвате 3718 орудий и 884 танков. Величина 
успеха говорила за то, что Гитлер был прав. Но только исход всей войны мог 
показать, насколько достигнутая тактическая победа оправдывала потерю времени, 
необходимого для продолжения операций. Если цель войны не будет достигнута, то 
русские хотя и проиграли это сражение, но выиграли войну.
      
7. Новое наступление немецких войск по всему фронту
      
      Постоянно вмешиваясь в руководство операциями, Гитлер фактически взял на 
себя решение всех вопросов, связанных с их осуществлением, и снизил роль 
главного командования сухопутными силами до роли простого исполнительного 
органа. После сражения за Киев ему предстояло принять самое важное решение в 
кампании 1941 г. Нужно было определить, были ли силы германской сухопутной 
армии и имеющееся в распоряжении время достаточными для того, чтобы «победить 
путем быстротечной военной операции Советскую Россию», как это было намечено в 
«плане Барбаросса».
      Если не удастся сокрушить военную мощь России еще до наступления зимы, то 
война против нее будет таким промахом, последствия которого невозможно 
предугадать. Все планы, осуществление которых намечалось «после „Барбароссы“, 
тем самым будут отложены на неопределенное время, основная масса немецких войск 
останется скованной на Востоке по меньшей мере еще один год, на горизонте 
встанет угроза ведения войны одновременно на нескольких театрах военных 
действий – как раз то, чего думали избежать наступлением на Советский Союз. 
Поэтому очень веские причины заставляли решиться на максимальные усилия, однако 
остерегаться безответственно идти ва-банк.
      Конечно, германская сухопутная армия в начале октября, несмотря на 
чувствительные потери, была еще способна к наступлению. Ожесточенные бои 
последних месяцев не заставили ее усомниться в своем превосходстве. Но все еще 
нельзя было определить, когда же иссякнут резервы противника. Все прежние 
расчеты оказались ошибочными. Цифровые данные о результатах отдельных операций 
на окружение, возможно, не всегда смогли бы выдержать строгую проверку, так как 
ошибки при подсчетах были неизбежны. Подобную проверку можно было бы, пожалуй, 
осуществить только в отношении людских резервов, но никак не в отношении данных 
об уничтоженной или захваче