поточным  производством  само по  себе  очень существенное,  в данном случае
особенно велико из-за особой сложности технического оснащения.
     Прошел еще почти целый  год:  в  начале сентября  1944 г. были выпущены
первые ракеты по Англии. Не так, как в  своих мечтах рисовал себе это Гитлер
-- не пять тысяч ракет единым  залпом, а всего лишь двадцать пять, и тоже не
залпом, а в течение десяти дней.
     После  того,  как Гитлер воодушевился проектом "фау-2",  Гиммлер  также
развил  активность. Через  полтора месяца  он  предложил Гитлеру  обеспечить
секретность этой, как представлялось, для  исхода войны  решающей  программы
наиболее простым способом:  передачей всего  производства  в концлагеря. Это
исключало  бы  всякий  контакт с внешним миром -- ведь  не  существует  даже
переписки.  Одновременно  он  предложил  свои  услуги  по  отбору  из  числа
заключенных  рабочей  силы любой  квалификации.  От  немецкой промышленности
потребуются только административные кадры и инженеры.  Гитлер  дал добро.  У
Заура  и  меня  после  этого  не  оставалось выбора. К тому же  мы  не могли
выдвинуть другого, более убедительного решения (13).
     В результате нам было предписано вместе  с руководством СС  разработать
устав для совместного предприятия "Миттельверк". С большой неохотой прнялись
мои сотрудники за это дело. Их опасения подтвердились очень скоро. Формально
за  нами  оставалась  ответственность  за  само  производство. В  спорных же
случаях   мы   оказывались  вынужденными   подчиняться   превосходящей  силе
руководства СС. Тем самым Гиммлер в известном смысле просунул ногу в створку
двери, и мы сами помогли ее открыть.
     Мое сотрудничество  с Гиммлером  сразу  же после  моего  назначения  на
должность  министра  началось  с  диссонансов.  Почти  каждый  из  имперских
министров,  с  личным  и  политическим  весом  которых  Гиммлер  должен  был
считаться,  получал  от него  почетное  звание  СС. Лично мне  он  заготовил
особенно высокое отличие -- он  пожелал  дать мне звание оберстгруппенфюрера
СС, соответствующее армейскому чину генерал-полковника и до тех пор почти не
присваивавшееся. И хотя он объяснил мне, сколь высока оказанная мне честь, я
в  самых вежливых  выражениях  отклонил  ее.  Я  сослался  на  то,  что  как
сухопутные  силы (14),  так  и СА,  а  равно и  Национал-социалистский  союз
автомобилистов  также  оказали мне честь, предложив высокие почетные звания,
но они были мной  также отклонены.  Чтобы смягчить свой отказ,  я  предложил
возобновить  свою  активную деятельность  в качетве рядового  в  мангеймской
организации СС,  не подозревая, впрочем,  что я там до  тех  пор  даже  и не
числился в списках.
     Присвоениями  высоких званий Гиммлер,  само собой разумеется, стремился
усилить свое  влияние и  в  тех сферах,  которые ему прямо  не  подчинялись.
Подозрительность, с  которой  я к этому отнесся, оказалась  вскоре более чем
оправданной. Гиммлер и в самом  деле немедленно приложил  немало  сил, чтобы
включиться в вооружение армии, он охотно предлагал как рабсилу  заключенных,
а  уже  в  1942 г.  показал зубки,  чтобы  шантажировать  кое-кого  из  моих
соотрудников. Насколько  можно  было  понять,  он  собирался переоборудовать
концлагеря в крупные  современные производственные единицы, в первую очередь
для выпуска военной продукции, которые бы находились в прямом подчинении СС.
Фромм  сразу  же обратил  мое  внимание на  те опасности, которые  могло это
решение повлечь за собой для упорядоченного обеспечения армии вооружением. И
Гитлер,  как вскоре выяснилось, был  всецело на моей стороне. У нас уже  был
весьма печальный опыт сотрудничества с предприятиями СС еще до войны,  когда
они взялись  за  изготовление  кирпича  и  обработки  гронитных  блоков.  21
сентября Гитлер положил конец спору: заключенные должны работать на заводах,
находящихся в ведении  промышленных организаций по  производству вооружений.
Гиммлеровскому  экспансионизму,   как  казалось  мне,  были  на  первый  раз
поставлены пределы, по крайней мере, в моей сфере деятельнсти (15).
     Директора  заводов   поначалу   жаловались  на   физическое   истощение
поступавшей  от  СС рабочей силы, поэтому  уже  через несколько месяцев  их,
окончательно изможденных, приходилось отсылать назад  в стационарные лагеря.
А поскольку  только обучение вновь  прибывших занимало  несколько  недель, а
мастеров-наставников было и совсем немного, то  мы  не могли  позволить себе
каждые несколько месяцев приниматься за обучение сначала. В результате наших
жалоб СС существенно улучшил санитарное содержание и питание заключенных. Во
время обходов  по  цехам  различных предприятий  я вскоре стал замечать, что
лица заключенных  повеселели и они уже не  выглядели  столь  изголодавшимися
(16).
     Принцип самостоятельности в производстве  армейского вооружения получил
брешь после приказа Гитлера о создании зависимых от СС ракетных предприятий.
     В  одной из  отдаленных долин Гарца  еще до войны была  оборудована для
складирования наобходимых для военных целей химикалиев разветвленная система
пещер. 10 декабря 1943 г.  я осмотрел подземные пещеры, в которых предстояло
наладить производство  "фау-2".  В едва просматривавшихся в длину помещениях
заключенные устанавливали оборудование, прокладывали коммуникации. Ничего не
выражающими   глазами  они  смотрели  куда-то  сквозь   меня  и  механически
сдергивали с головы при нашем появлении арестантские картузы из синего тика.
     Я  не  забуду  никогда  одного  профессора  французского  Пастеровского
института,  дававшего  в   качестве  свидетеля  показания  на   Нюрнбергском
процессе. Он работал на том "Миттельверке", который я осматривал в тот день.
Сухо, без  всякого  волнения,  описывал  он  нечеловеческие  условия в  этих
нечеловеческих  фабриках: его не вытравить из моей памяти, и до сих пор меня
тревожит его обвинение без ненависти, а только печальное, надломленное и все