решили отнестись к происходящему со  здоровым  юмором  и  постараться  всеми
силами хоть как-то исправить трагикомизм ситуации, бесстыдно пользуясь  теми
арсеналами, к которым был возможен доступ, и вербуя  людей  во  всех  частях
вермахта. Понемногу подобралась довольно пестрая смесь  -  пехота,  летчики,
моряки и солдаты СС, - но это не помешало нам сформировать вполне однородную
команду.
   В  феврале  1944  года  круг   моих   непосредственных   обязанностей   -
деятельность диверсионных отрядов - сильно расширился: мне пришлось включить
в него то, что публика не без иронии окрестила "секретным оружием". Начал  я
с того, что занялся вопросами ведения войны на море.
   С тех пор как  Северная  Италия,  взнузданная  дуче,  снова  стала  нашим
союзником,   связи   между   нашими   армиями   окрепли.   Благодаря   этому
сотрудничеству  я  неплохо  изучил  великолепную  работу  одного  из  лучших
итальянских подразделений - Десятой флотилии MAC, - которой командовал тогда
князь Боргезе.
   Они разработали и довели до совершенства многие образцы  так  называемого
малого вооружения, изобретенного для действий  против  флота  союзников.  Из
того, что мне показали, я не могу не упомянуть небольшой быстроходный катер,
напичканный взрывчаткой и управляемый лишь одним человеком, который подводит
его к цели и катапультируется  в  самый  последний  момент.  Кроме  того,  у
итальянцев были в ходу торпеды особой конструкции;  водолазы,  обслуживающие
эти огромные снаряды, направляли их на вражеские суда. Именно эта хитроумная
техника принесла итальянским отрядам  небывалую  удачу  в  действиях  против
кораблей союзников сперва в Александрийском порту, а затем  в  самом  центре
Гибралтара. Еще 10-я флотилия MAC включала взвод так  называемых  лягушек  -
хорошо подготовленных ныряльщиков, в задачу которых входило  приблизиться  к
вражескому кораблю под водой и прикрепить к борту специальную мину. На ногах
у них были каучуковые ласты, позволяющие им одинаково  хорошо  двигаться  на
поверхности и под  водой  и  достигать  достаточной  скорости  при  минимуме
усилий. Один из наших  офицеров,  вооружившись  этими  ластами,  в  одиночку
отправил ко дну больше пятидесяти тысяч тонн союзных грузов.
   В один прекрасный день я получил приказ связаться с вице-адмиралом  Хайе,
командиром недавно созданного спецподразделения военно-морских сил. Гиммлеру
очень хотелось, чтобы мои лучшие люди  приняли  участие  в  подготовке  этих
"морских коммандос".
   Мысли,  которыми  поделился  со  мной  вице-адмирал,   взволновали   меня
чрезвычайно.  По  его  мнению,  за  исключением  подводных   лодок,   минных
тральщиков и быстроходных  катеров,  наш  флот  уже  не  способен  выдержать
сражения с союзниками по всем правилам. На море мы в лучшем случае пассивны,
если не беспомощны. Но боевой дух моряков по-прежнему высок; им нужны только
новые точки приложения сил. Чтобы драгоценная энергия этих людей не  пропала
даром, вице-адмирал и его коллеги срочно занялись  разработкой  новых  видов
особо эффективного "секретного оружия". Конечно  же,  они  отталкивались  от
того, что сделали в этой  области  итальянцы,  -  ведь  прежде  всего  нужно
воспользоваться тем, что существует. Все мы  слишком  хорошо  понимаем,  что
нельзя терять ни минуты. Война идет к концу... Военные  инженеры  предложили
проект  модернизации  обыкновенных  торпед:  взрывное  устройство   в   носу
удаляется, и на его  месте  монтируются  рычаги  управления  под  прозрачным
герметичным колпаком, а к днищу крепится еще одна  торпеда,  снаряженная  по
всем правилам. Дальность  действия  этих  "управляемых  снарядов"  достигает
десяти морских миль.
   Мы прекрасно понимали, сколь примитивны и  несовершенны  эти  устройства,
"черномазые", как мы называли их между собой. Однако нельзя было  сбрасывать
со счетов эффект внезапности. Первые испытания нового оружия и впрямь прошли
с  полным  успехом.  Ранним  утром,  предвещавшим  прекрасный  летний  день,
двадцать человек из спецподразделения морских сил  спустили  на  воду  своих
"черномазых друзей" к северу от союзного плацдарма в Анцио. Через  несколько
минут их взорам открылось то,  что  должно  было  послужить  им  мишенью,  -
множество военных кораблей и транспортов противника.
   Никто не заметил их. Удар по пусковому рычагу - и нижние торпеды  ушли  к
цели. Две минуты спустя глухие взрывы вспенили воду возле кораблей:  крейсер
с  огромной  пробоиной,  затопленный  миноносец  и   торговые   суда   общим
водоизмещением более 30 тысяч  тонн,  которые  тоже  либо  повреждены,  либо
пущены ко дну, - таков итог отчаянной вылазки горстки отважных людей. Семеро
из наших вернулись сразу  же  на  своих  "суденышках",  еще  шесть  человек,
добравшись до берега, оказались в  глубоком  тылу  и  присоединились  к  нам
ночью, благополучно миновав вражеские дозоры. Семеро последних с задания  не
вернулись...
   Впоследствии были еще и еще удачные операции,  хотя,  быть  может,  и  не
столь  ответственные:  Средиземное  море,  Ла-Манш...  Противник,   впрочем,
довольно быстро понял, что означает появление маленьких  стеклянных  куполов
"ручных торпед". Как  только  наблюдатели  замечали  их,  корабли  открывали
шквальный огонь из среднего калибра. После нескольких неудачных  попыток  мы
решили прибегнуть к небольшой уловке. Под утро - само  собой,  при  ветре  и
благоприятном течении  -  мы  вывели  в  море  пустые  стеклянные  поплавки;
герметически  запаянные,  они  просто  плавали  на  поверхности.   Англичане
обрушили бешеный огонь на эти безвинные игрушки, в то  время  как  настоящие
"черномазые", не привлекая внимания наблюдателей,  спокойно  приблизились  с
противоположной стороны и выпустили свои снаряды.
   Кроме того, мы использовали,  и  причем  все  чаще  и  чаще,  "взрывчатые