Так случилось, что именно в моем классе шла лекция преподавателя но имени Питер.
 Он был штатским. «Войдите», – проворчал он тоном, который считал наиболее 
подходящим для морского волка. Он мечтал получить офицерское звание и после 
этого уйти в отставку. Дверь медленно открылась. Прозвучал торжественный голос: 
«Искренне соболезную». Четыре мужчины в глубоком трауре внесли большой черный 
гроб, поставили его возле учительского стола и мгновенно скрылись. Но до их 
исчезновения тот же торжественный голос объявил: «Это гроб для герра Питера». 
Катафалк отбыл на огромной скорости, а гроб остался к злой радости всех 
присутствующих, исключая герра Питера. Страшно обидевшись, он распустил класс и 
отправился с жалобой к командиру роты. Именно такое поведение и сделало его 
столь непопулярным. Так или иначе, предприняли официальное расследование, но, 
хотя опрашивали всю академию и гробовщик был найден, виновного так и не 
обнаружили. За гроб заплатили, отправили его в церковь, и больше мы о нем не 
слышали.

У нас также проводились уроки бокса, фехтования и конного спорта. Большое 
внимание уделялось воспитанию мужества. К сожалению, сильно не повезло нашему 
тренеру по боксу. У нас на курсе учился молодой чемпион, тяжеловес. Тренер, 
легковес, этого не знал. На первом занятии он произнес краткую вступительную 
речь:

– Бокс – это лучшее испытание характера человека. Никогда не показывайте страха,
 это презренное чувство. Всегда идите вперед и боритесь изо всех сил. Если 
кто-нибудь из вас имеет представление о боксе и хочет попытать счастья, 
выходите и покажите, что вы можете.

Мы образовали кружок, и тренер вступил в бой с чемпионом. Сначала инструктор 
сильно ударил противника по носу, а потом кадет показал ему, «что он может». Он 
весил вдвое больше противника, а руки у него были как лапы медведя. Прежде чем 
закончился первый раунд, схватку пришлось прекратить.

После 15 месяцев я в первый раз получил отпуск и поехал к родителям в Берлин. 
Поскольку морская форма в столице была редкостью, окружающие воспринимали ее 
как что-то особенное. Пехотинцы и летчики всегда обращались к нам «лейтенант», 
потому что мы носили небольшие нашивки на плечах, зато в отелях нас принимали 
за носильщиков, а на вокзалах – за дежурных. Однажды, когда я ждал поезда метро,
 одна дама обратилась к мне со словами:

– Простите, герр дежурный, не могли бы вы указать мне скорейший путь до Ванзее?

Неподалеку взад и вперед прохаживался морской капитан.

– Извините, мадам, я новенький на этой станции, но вот видите джентльмена с 
четырьмя золотыми кольцами на рукаве? Он здесь давно и, конечно, сможет помочь 
вам. После этих слов я улизнул, пока не разразилась гроза.

Наша учеба в морской академии подошла к концу. Мы сдали последние экзамены и 
получили долгожданную портупею. После прощального бала мы возвращались на войну.
 Вместе с двумя товарищами я получил назначение на подлодку. В начале мая 1941 
года рейх еще не воевал с Советским Союзом и к нему не было той открытой 
враждебности, какая проявлялась по отношению к США. Наша непосредственная 
задача заключалась в борьбе против английских морских сил, и важнейшим оружием, 
без сомнения, были подлодки.

С тем презренно малым числом субмарин, их оказалось всего около пятидесяти, 
было невозможно что-то предпринять против величайшей морской державы. Но, когда 
Англия в 1939 году объявила войну, приняли программу строительства новых 
кораблей, которая к этому времени уже должна была принести результаты.

Всех охватывало странное ощущение начала совершенно нового в жизни, и разговоры 
вращались вокруг того, что нас ждет. Я читал много книг о Первой мировой войне 
и помнил декларации государственных деятелей союзников о том, как близка к 
поражению Англия из-за немецких подлодок. Помимо многих военных кораблей, наши 
подлодки имели на своем счету с 1914-го по 1918 год свыше 18 миллионов тонн 
затопленных торговых кораблей. Я вспоминал имена Веддигена и других успешно 
действовавших командиров подлодок, вроде Арнольда де ла Периера и фон Шпигеля, 
о которых много читал. Во время нашей учебы я всегда представлял жизнь на борту 
подлодки как нечто таинственное и сверхъестественное. Те, кто там служил, были 
настоящими мужчинами, ведущими свою войну под водой, без дневного света, в 
спертом воздухе и пропитанной маслом одежде. Эти люди за свои подвиги 
заслуживали уважения всего мира. А еще мы знали, как часто лодки не 
возвращались из операций. Прошло только два месяца с момента гибели трех 
наиболее известных из них: U-47 корветен-капитана Прина, U-100 
корветен-капитана Шепке и U-101 – капитан-лейтенанта Кречмера, единственного 
оставшегося в живых, чтобы рассказать о себе, но – военнопленного.




Глава 3