запасы, особенно боеприпасов, на первый период войны до того момента, когда 
возросшее производство военного времени сможет обеспечить их поставку.

Невозможно было предвидеть всех финансовых и экономических последствий бурного 
роста вооруженных сил, однако нельзя было не видеть, что они могли приобрести 
такое значение, которое могло связать свободу действий политического 
руководства государства.

Уже во время подготовительного периода 1933/34 г. стало ясно, что новое 
политическое руководство (Гитлер) стремилось к возможно скорейшему созданию 
сухопутных сил.

В основу первого плана, разработанного в Министерстве Рейхсвера, был положен 
принятый в 1932 г. «план А» создания сухопутной армии в составе 21 дивизии. 
Этот план, рассчитанный вначале на случай войны, со времени изменения 
руководства стали проводить в жизнь как план формирования армии мирного времени 
с учетом необходимых изменений и дополнений. Таким образом, первый этап, 
заключавшийся в создании армии мирного времени в составе 21 дивизии общей 
численностью около 300 тыс. человек, должен был завершиться к 1937 г. Но в 
начале 1934 г. под давлением Гитлера срок выполнения этого плана, хотя и со 
значительными ограничениями, пришлось перенести на осень 1934 г.

Когда Гитлер после смерти президента Гинденбурга 2 августа 1934г. Принял [8] 
полномочия верховного главнокомандующего вооруженными силами, он стал еще 
настойчивее требовать быстрейшего проведения мер по созданию армии.

В результате объем плана строительства армии мирного времени неоднократно и в 
значительной мере увеличивался, а сроки выполнения сокращались. Армия быстро 
росла в объеме, однако ее боевую подготовку и оснащение невозможно было 
осуществлять в таком же быстром темпе.

Армия, слишком быстро увеличивающаяся в мирное время, неизбежно должна потерять 
в боевой выучке и закалке и, следовательно, утратить способность служить в 
военное время цементирующим началом для всей вновь призванной массы войск. 
Такая армия не может служить надежным военным инструментом. Политическому и 
военному руководству нужно было в соответствии с политическими замыслами и 
возможностями добиваться тщательной согласованности в определении должного 
темпа строительства армии, обеспечив при этом соответствие между глубиной и 
размахом военной подготовки. Этой согласованности не было. Гитлер диктаторски 
пренебрегал часто высказываемыми ему опасениями по поводу слишком быстрого 
роста армии. Вначале он полагал, что сможет избежать войны, а позднее — что он 
сумеет ее ограничить как по времени, так и по пространству. Опьяненный своими 
первоначальными успехами, он все более терял чувство реального и не замечал 
громадной опасности, таившейся в его политике блефа, приведшей его к переоценке 
своих сил.

В начальный период строительства вооруженных сил их стратегическая цель не была 
определена. Для военного руководства эта цель заключалась в создании 
вооруженных сил, способных обеспечить оборону государства. Свои особые взгляды 
по этому поводу Гитлер выразил в августе 1936 г. в памятной записке о задачах 
4-летнего плана. В ней Гитлер указывал на опасность большевизма и на роль 
Германии как единственного европейского государства, обладающего внутренними 
силами для борьбы с этой опасностью. В записке, например, говорится: «Военное 
решение вопроса должно быть предоставлено новой армии. Размах и темп 
мобилизации сил должны быть максимальными. Коренной ошибкой было бы полагать, 
что по этому вопросу могут быть допущены какие-либо уступки в пользу других 
жизненно важных задач.

Если нам не удастся в самый короткий срок превратить германскую армию в смысле 
ее боевой подготовки, организационного формирования, оснащения и прежде всего 
духовного воспитания в первую армию в мире, то Германия погибнет. Здесь 
действует правило: что упустишь в месяцы мирного времени, не наверстаешь в 
течение столетий» [9].

Только 5 ноября 1937 г. Гитлер впервые и недвусмысленно дал понять, что он 
преследует политические цели, осуществить которые можно только путем 
агрессивной войны, и что он готов пойти на связанный с этим риск [10]. 
Категорические возражения по этому поводу со стороны военного министра и 
главнокомандующего сухопутными силами привели к кризису, который Гитлер позднее,
 приблизительно через четверть года, разрешил, сместив военного министра, 
главнокомандующего сухопутными силами и министра иностранных дел, причем 
руководившие Гитлером мотивы тогда еще ясны не были.

Настойчивые требования политического руководства государства об ускорении 
создания вооруженных сил неоднократно вызывали возражения со стороны военных, 
которые опасались, что поспешность приведет к снижению боевой готовности 
войсковых частей вследствие их недостаточной внутренней сколоченности, а также 
неудовлетворительного уровня вооружения. Но эти опасения Гитлер не принял во 
внимание.

Военное руководство, идя навстречу требованиям политического руководства,