жителями, да еще в условиях зимы, предъявляли к немецким войскам чрезвычайно
высокие требования. Завязать бой с крупными партизанскими соединениями было
очень трудно. Поэтому серьезные предприятия имели место лишь в самых редких
случаях. Одно из них началось в январе 1943 года, когда на северо-западе Боснии
были замечены крупные силы партизан. Несколько [145] немецких дивизий,
незаметно стянутых в северо-западный район Боснии, перешли в наступление с
целью охвата этого района, двигаясь в общем направлении на юго-восток. На юге
их действия поддержали итальянские дивизии. Бои и преследования продолжались
в течение нескольких недель. Немецкие войска гнали партизан через горы Боснии
и Герцеговины до тех пор, пока остатки партизанских отрядов, недостаточно
оснащенных для борьбы в зимних условиях и понесших большие потери, не были
совершенно рассеяны в горах Черногории. Когда же там сформировались новые
крупные партизанские отряды, они были в мае 1943 года снова окружены и почти
полностью уничтожены.
В последующие месяцы начались затяжные операции против партизан, во время
проведения которых немецкому командованию однажды пришлось ввести в бой
сразу пять дивизий. В этом бою было уничтожено восемь партизанских дивизий,
которые потеряли до 5 тыс. убитыми и 10 тыс. пленными.
Когда удалось обнаружить новую ставку Тито в южно-хорватской деревне Дрвар,
во второй половине мая 1944 года по этому населенному пункту был нанесен
концентрический удар, начавшийся с выброски батальона стрелков-парашютистов
на его восточной окраине. Тито с большим трудом спасся от плена бегством в
горы, граничащие с деревней Дрвар и покрытые большими лесными массивами.
Затем он покинул Хорватию и до начала эвакуации немецких войск с Балкан
находился на оккупированном англичанами острове Вис.
В то время как действия партизан в Хорватии и Боснии были в полном разгаре,
партизанское движение в Греции еще только разворачивалось. Оно началось лишь
в ноябре 1942 года и было организовано Англией. Первым большим успехом
греческих партизан в этот период был подрыв моста в Агропотамосе.
Греческие партизаны создали два отряда, нередко воевавших и между собой. Один
назывался ЭЛАС и был организован коммунистами, второй следовал
национальным принципам и назывался ЭДЕС. Но обеим этим группам не хватало
той четкой организации, которую сумел дать своим силам Тито. В Греции, как и в
Югославии, имелись свои “домашние партизаны”. Однако общая численность
партизан [146] в Греции была меньшей, и, следовательно, они не играли здесь 
такой
роли, как в Югославии. Несмотря на это, они сумели все же причинить немецким
войскам большой ущерб. Их методы почти не отличались от методов титовских
партизан,, поэтому с ними приходилось бороться теми же средствами. Немецкие
войска в Греции были вынуждены вести против партизан такие же крупные боевые
действия, главным образом в Фессалии, Эпире и на Пелопоннесе. Греческие
партизаны в своей борьбе также не придерживались положений Гаагской
конвенции о законах и обычаях сухопутной войны.
Когда немецкие войска начали эвакуацию Балканского полуострова, югославские и
греческие партизаны стали действовать крупными соединениями, не боясь
вступать и в открытый бой.
Партизанская война в России
Особенно ярко стремление сделать партизанскую борьбу неотъемлемой частью
всей войны выразилось в России. Еще на московском партийном съезде в 1928
году{49} говорилось о настойчивой необходимости проведения таких мероприятий,
которые в случае войны позволили бы организовать широкое партизанское
движение. В 1933 году в качестве наставления появилась “Инструкция ___________о
партизанской борьбе”. Однако настоящей партизанской организации в начале
немецко-русской войны 1941 года у русских почти не было.
Вскоре после начала войны появились первые, большей частью мелкие отряды,
которые минировали пути подвоза снабжения, обрывали телефонные провода и
убивали из засады отдельных солдат. Уже в первые месяцы войны деятельность
партизан стала принимать все более широкие размеры. Они стали нападать на
небольшие немецкие подразделения, караулы мостов, опорные пункты связи и
даже на казармы и места стоянок войск. Весной 1942 года они уже представляли
серьезную опасность для тыловых коммуникаций немецкой армии, поэтому для
решительной борьбы с ними немецкому командованию приходилось стягивать [147]
в уже оккупированные районы большие силы, а для проведения крупных операций
в областях, где движение приняло наиболее угрожающие размеры, — снимать
отдельные части с фронта.
Советские люди сами различали регулярных и диких партизан. Регулярные
партизаны действовали, поддерживая тесную связь с Красной Армией, и при
помощи радио и самолетов находились в постоянном контакте с ее штабами. Среди
высшего руководства таких партизан было немало офицеров Генерального штаба
Красной Армии. Централизованность руководства партизанскими отрядами была
очевидна. ибо при подготовке и проведении какого-либо значительного
наступления немецких или русских войск партизаны в этом районе немедленно
активизировали свои действия с целью дезорганизации снабжения и срыва связи
между частями немецкой армии, захвата и ликвидации складов с боеприпасами и
нападения на места расквартирования войск. Эти действия стали тяжелым
бременем для армии и представляли собой немалую опасность. Ни на одном
другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между
партизанами и регулярной армией, как на русском. Бывали случаи, когда во
взаимодействие с частями Красной Армии вступали силы партизан,
насчитывавшие до 10 тыс. человек. Сильно растянутый фронт немецкой армии