СС Фромм заявил: «С тех пор, как вы появились здесь, одно недоразумение, к 
сожалению, происходит за другим».
      Многие из подобных «недоразумений» происходили изза недостатка 
надлежащего воспитания личного состава войск СС. К тому же их боевые успехи и 
ускользающее военное счастье побудили Адольфа Гитлера снять с эсэсовцев 
последние ограничения, так как у фюрера появилась последняя отчаянная надежда, 
что именно войска СС спасут его от надвигавшейся катастрофы.
      Весною 1942 года. Гитлер дал согласие на формирование новой дивизии СС 
«Принц Евгений». Позднее на основе кавалерийской бригады была развернута 
дивизия СС «Флориан Гайер», а осенью того же года запрет на формирование новых 
соединений войск СС вообще отменили. Одна за другой появлялись новые дивизии СС 
— мотопехотная «Хоэнштауфен», «Фрундсберг», «Нордланд», «Гитлерюгенд», 
боснийская дивизия. Был снят и контроль вермахта над оснащением и вооружением 
дивизий СС. Новые типы боевой техники — от самоходных артиллерийских орудий до 
бронетранспортеров — стали поступать в войска СС в первую очередь.
      Вскоре в эти войска стали поступать и танки. Без них эсэсовцы терпели 
большие потери в личном составе. Лейбштандарт «Адольф Гитлер», дивизии «Рейх» и 
«Мертвая голова» преобразовали в танковые и свели в танковый корпус, командиром 
которого был назначен Пауль Хауссер. Вскоре появились и новые танковые корпуса. 
Танковый корпус Хауссера в 1943 году сорвал наступление советских войск под 
Харьковом и сыграл решающую роль в контрударах немецких войск на южном 
направлении.
      Войска СС превратились в ударную силу на Восточном фронте. Дважды им 
удавалось разблокировать советские «котлы» — под Черкассами и 
КаменецПодольском. Тем самым они «не допустили нового Сталинграда», как 
расценил действия войск СС американский историк Штайн. В первом из этих 
«котлов» в январе 1944 года оказались два немецких корпуса, а во втором месяц 
спустя — целая танковая армия.
      «Конечно, — отмечал Штайн в своей хронике войск СС, — не все их действия 
заканчивались успешно, иногда не принося вообще никакого результата. Но главным 
было то, что наступление противника удавалось остановить».
      Как мы уже отмечали, войска СС несли очень большие потери. Только в 
период с 22 июня по 19 ноября 1941 года они потеряли 1239 офицеров, 35 377 
солдат и унтерофицеров, из которых 13 037 убитыми. Дивизия СС «Викинг» при 
прорыве окружения под Черкассами потеряла все танки, тяжелое оружие и половину 
личного состава. Показательна докладная записка штаба дивизии СС «Мертвая 
голова» (командир ее Айке был убит в феврале 1943 года под Харьковом) от 15 
ноября 1941 года: «Потери офицерского и унтерофицерского состава в частях 
дивизии составили 60 процентов. Особенно ощутимы потери унтерофицеров, в 
результате чего одна из рот не в состоянии вести наступательные действия. Да и 
в обороне она мало чего стоит, имея сломанный становой хребет. Целый ряд 
командиров рот не могут организовать разведку противника в собственной полосе 
обороны».
      Главное управление СС пыталось восполнить потери, но поступавшее в 
дивизии пополнение уже не соответствовало ни элитарному характеру войск СС, ни 
их боевому уровню. Если в начале войны эсэсовцы шли в бой с воодушевлением, 
воспламененные культом Гитлера и убежденные в необходимости принесения жертв во 
имя новой Германии — фюрера и рейха, что представлялось молодым идеалистам само 
собой разумеющимся, то могилы и деревянные кресты на просторах России очень 
скоро положили конец этому заблуждению. Добровольцам второй волны, в 
значительной степени лишь считавшимся таковыми, недоставало легковерия их 
предшественников. Они и службуто свою несли с большой неохотой, подчас под 
давлением. Вступив в ряды войск СС без воодушевления, будучи плохо обученными и 
скептически настроенными, они принесли в свои части образ мышления, резко 
отличавшийся от прежнего.
      Главное оперативное управление отмечало весною 1943 года: "Духовный 
уровень солдат плох, заметно отрицательное влияние родительского дома, церкви и 
многого другого. Поэтому многие рассуждают так: «Если меня призовут, тут уж 
ничего не поделаешь, добровольно же не пойду».
      Главный вербовщик Бергер уже не мог поставлять в войска СС желаемого 
пополнения, поскольку исчерпал свои возможности. В конце 1942 года его основу 
составляли уже призывники. Немцы, наслышанные о жестоких методах ведения боевых 
действий и больших потерях, были настроены против войск СС.
      В феврале 1943 года командование войск СС получило 13 донесений из 
различных пунктов вербовки добровольцев, в которых говорилось: «Набор идет 
плохо. Былого воодушевления к военной службе нет. Молодежь отказывается 
записываться добровольцами… Отмечаются случаи пассивного сопротивления… Даже 
страх перед гестапо не оказывает должного воздействия».
      В донесениях из Мюнхена и Нюрнберга отмечалось негативное воздействие 
родителей, которые порой прямо запрещали парням записываться в войска СС. А из 
Вены сообщали о прямом противодействии церкви: «Кто пойдет служить в войска СС, 
окажется в аду». Имелись случаи отказов от направления в юнкерские школы. 
Заметным был и рост антивоенных настроений: «Мы не хотим войны. Кому она нужна, 
пусть тот и воюет».
      Обо всем этом Бергер доложил рейхсфюреру СС, на что Гиммлер заявил 14 мая 
1943 года: «Для меня вполне очевидно планомерное отравление нашей молодежи 
церковью с ее христианским вероучением, которому мы почти ничего не 
противопоставляем, особенно сейчас, в ходе войны».
      В поисках новых резервов Бергер перенес свои усилия по вербовке 
добровольцев в центры допризывной подготовки гитлеровской молодежи и лагеря