Эльзер. Начальник уголовной полиции Нёбе в ночь на 9 ноября вылетел в Мюнхен во 
главе спецкомиссии (членами ее были Гейдрих, гестаповец Мюллер, заместитель 
Нёбе Лоббес и эксперты по взрывчатым веществам), чтобы заняться расследованием 
покушения по горячим следам. Правда, кроме уже отмеченного мюнхенской полицией, 
он почти ничего не нашел.
      Обнаруженные доказательства и косвенные улики свидетельствовали о том, 
что покушение готовилось в течение длительного времени. Преступник использовал 
адскую машинку, которая вместе со взрывчаткой весила не более десяти 
килограммов. Установлена она была в декорированной деревянной облицовкой 
железобетонной опоре. Георг Эльзер, ученик столяра, уже к исходу дня 8 ноября 
был задержан при попытке нелегального перехода швейцарской границы и подвергнут 
допросу в гестапо. Жителю Кёнигсбронна было 36 лет, и действовал он по 
убеждению и принципам, поскольку не был согласен с политикой Гитлера, 
направленной на войну.
      Из его рассказа следовало: "Я аккуратно выпилил деревянный декор на 
столбе, а затем под видом дверцы вставил обратно на шарнирах. Чуть позже 
прикрепил к ней с внутренней стороны металлическую двухмиллиметровую пластину 
для того, чтобы, с одной стороны, при возможном простукивании столба не был 
обнаружен мой схрон, а с другой, — дабы при декорировании зала гвоздь случайно 
не повредил часовой механизм… Вечером 5 ноября часов в девять или десять 
отправился в «Бюргерброй» с динамитом и часовым механизмом. Спрятавшись на 
галерее, дождался, когда будет выключен свет и закрыт зал…
      Прождав для большей уверенности еще полчаса, направился к столбу, открыл 
дверку и убедился, что часовой механизм умещается в подготовленном углублении 
вместе с динамитом. Затем установил часы на нужное время".
      Вот, оказывается, как все просто. Но фюрера такое простое объяснение не 
устраивало: для него это был широкий заговор, возглавляемый британской 
секретной службой, в котором принимали участие все, для кого он стал 
смертельным врагом, — евреи, масоны и не в последнюю очередь Отто Штрассер. 
Генриха Гиммлера аж прошиб пот. Где найти инспираторов заговора? Артур Нёбе, 
никого не нашедший, был тут же отозван в Берлин. И Гиммлер умолял Шелленберга, 
чуть ли не плача: «Шелленберг, мы должны найти подстрекателей. Гитлер не хочет 
верить тому, что Эльзер действовал в одиночку».
      На протоколе первого допроса Эльзера рейхсфюрер СС с возмущением написал: 
«Какой идиот проводил этот допрос?»
      Охваченный паникой, Гиммлер сам поехал в Мюнхен для встречи с заключенным.
 Начальник уголовной полиции Мюнхена, оберрегирунграт Бёме, так описывал потом 
сцену допроса: «Изрыгая ругательства, Гиммлер стал бить связанного Эльзера 
сапогами, затем приказал обработать его в соседней комнате (тот взвыл, видимо, 
от ударов плеткой или чегото подобного). Когда его снова доставили к Гиммлеру, 
рейхсфюрер опять стал наносить ему удары сапогами и ругаться».
      Георг Эльзер снова и снова повторял свою историю. Тогда в Мюнхен был 
вызван начальник уголовной полиции Вены, криминальрат Франц Иосиф Хубер. Но и 
этот специалист не обнаружил инспираторов заговора. Позвонив в Берлин Мюллеру, 
он доложил ему о результатах допросов и высказал свое мнение. Тот в ответ 
только воскликнул: «Ради Бога, разве можно делать такие выводы!»
      Даже Гейдрих в конце концов был вынужден согласиться с тем, что Эльзер 
действовал в одиночку.
      И Гиммлеру пришлось выслушать от Гитлера то, чего он так опасался: 
обвинение в несостоятельности. Фюрер так и не простил рейхсфюрера СС за то, что 
он не смог представить ему «истинных» виновников покушения 8 ноября 1939 года.
      Для соперника Гиммлера Риббентропа афера с Эльзером сыграла положительную 
роль. Пока аппарат Гиммлера пунктуально выполнял все приказы и пожелания 
Гитлера, он был вне критики. Теперь же она стала возможной. Но Риббентроп 
продолжал выжидать.
      И подходящий момент наступил через год после событий 8 ноября. СД 
показала себя слишком самостоятельной, так что Гитлер в ярости кричал, что 
«выкорчует черную чуму, если она не будет беспрекословно повиноваться». 
Причиной гнева Гитлера послужила попытка железной гвардии совершить 
государственный переворот в Румынии — сместить союзника Гитлера генерала 
Антонеску, ультраконсервативного премьерминистра страны, причем при явной 
поддержке СД. Немецкая политика в отношении Румынии высветила гротескно 
противоречия между министерством иностранных дел и службой безопасности. СД 
поддерживала железную гвардию — националреволюционную партию фашистского толка,
 в которой Гиммлер и Гейдрих видели партию, родственную НСДАП. Но генерал 
Антонеску, придерживавшийся балканских традиций и отрицательно относившийся как 
к демократии, так и фашизму, упредил гвардейцев в сентябре 1940 года, встав у 
кормила власти.
      У него была веская причина быть благодарным немцам, так как, будучи 
арестованным в июле 1940 года королем Каролем, он был освобожден в результате 
демарша немецких дипломатов. Берлинский МИД усматривал в нем будущего диктатора 
страны. Вначале Антонеску действительно поддерживал союзнические отношения с 
железной гвардией, совместно с которой управлял государством. Однако через 
несколько месяцев союз этот распался, и предводитель гвардейцев Хориа Сима стал 
готовить восстание против Антонеску, рассчитывая на помощь Германии, которую 
ему обещали советники из СД.
      21 января 1941 года гвардейцы нанесли удар. Почти все правительственные 
здания и площади Бухареста оказались в их руках. Антонеску удерживал только 
свою резиденцию. Положение его было критическим, ему мог помочь только Гитлер. 
22 января генерал сделал запрос через немецкую миссию, пытаясь выяснить,