66 Dokumente der deutsche Politik, Bd. 1, Dok. 74—75, S. 229—235.
67 «Reichsgesetzblatt», 1933, Teil I, S. 483; Устинкин С. Германский Стальной 
трест. M., 1941, с. 169.
68 Гольдштейн И., Левина Р. Германский империализм. М., 1947, с. 220—223.
69 Кучинский Ю. Очерки истории германского империализма. М., 1952, с. 121.
229
 

Главнейшим шагом на этом пути стал закон о подготовке органического построения 
германской экономики от 27 февраля 1934 г. Закон внес коренные изменения в 
управление экономикой, распространив на нее принцип фюрерства. Все 
предпринимательские союзы переходили в подчинение министерства экономики и 
возглавлялись «фюрером германского хозяйства». Им был назначен Ф. Кесслер — 
глава объединения электропромышленников. Документально доказано, что этот закон 
подготовили ведущие монополии, о чем свидетельствует записка Имперского союза 
германской промышленности 70.
Однако, несмотря на принцип фюрерства и концентрацию экономики, продолжалась 
борьба между двумя монополистическими группировками, она оказывала серьезное 
влияние на характер экономического развития, а следовательно и на политическую 
жизнь страны. Борьба шла между мощными концернами традиционных отраслей тяжелой 
промышленности — угля и металла — и монополиями новых, быстро развивающихся 
отраслей — химии и электротехники. Основной костяк первой группировки 
составляли концерны Рейнско-Вестфальского промышленного района и «Дрезденер 
банк», головную колонну второй группы — «ИГ Фарбениндустри» и «Дейче банк».
Серьезные разногласия вызывал вопрос о том, какими путями вооружаться, ибо от 
этого зависело, какая группировка наживется на вооружениях больше другой. 
Концерны химической промышленности выдвигали концепцию так называемого 
«глубинного вооружения», при котором основа военной мощи базировалась бы на 
производстве синтетического бензина и других химических продуктов. Но это 
требовало дополнительных крупных вложений, что саботировали сторонники обычного,
 так называемого «вооружения вширь», в частности президент рейхсбанка Я. Шахт, 
входивший в первую группировку.
Борьба шла за следующие государственно-монополистические институты: рейхсбанк, 
имперское- министерство экономики, военно-экономический штаб рейхсвера и за 
руководящие функции в Имперском союзе германской промышленности. В своем 
взаимодействии они составляли становой хребет государственно-монополистической 
системы Германии 71.
Но для того чтобы обладать комплексом основных государственно-монополистических 
институтов и влиять на политику, нужно было опираться на руководство НСДАП.
На первом этапе фашистской диктатуры, как говорилось выше, главенствующие 
позиции в системе государственно-монополистического капитализма занимали 
магнаты традиционных отраслей тяжелой промышленности. На них ориентировалась и 
нацистская
___________________
70 Анатомия войны, док. 35, с. 110—115; Dokumente der deutschen Politik, Bd. 2, 
Hrsg. F. A. Six. Berlin, 1942, Dok. 62, S. 235-237.
71 Чихон 9. Указ. соч., с. 245, 249; Thomas G. Geschichte der deutschen Wehrund 
R?stungswirtschaft (1918—1943/5). Boppard, 1966, S. 111—112.
230
 

верхушка. Наиболее драматический характер соперничество приняло после 
вынужденной отставки в июне 1933 г. Гугенберга и назначения министром экономики 
К. Шмитта — генерального директора крупнейшего в Германии страхового агентства, 
входившего в группировку «ИГ Фарбен».
Однако не следует преувеличивать глубину противоречий между отдельными 
группировками монополистического капитала, не затрагивавших коренного вопроса: 
вооружаться или нет. В генеральном курсе фашизма на вооружение обе группировки 
были едины. И в основе сотрудничества монополистического капитала с фашизмом 
лежали общеимпериалистические интересы монополий, направленные на экспансию, 
вооружения и войну, а также на подавление рабочего класса.
И монополисты, и фашистская клика великолепно понимали, что любая реорганизация 
и любая ориентация не даст нужных им результатов, если не принять более 
решительных мер для дальнейшего политического и экономического закабаления 
рабочего класса. Целая армия нацистских бонз занялась этим. В ход были пущены 
террор, демагогия, антирабочее законодательство. Лейтмотив нацистской 
пропаганды в рабочем вопросе был сформулирован Гитлером в новогоднем обращении 
к НСДАП 1 января 1934 г.72, в котором говорилось, что рабочие должны быть «не 
чуждым организмом в национальном государстве, а ведущей силой нации». 
Принудительное объединение рабочего класса в ДАФ нацисты стремились представить,
 как «освобождение от классового и сословного чванства» 73. Они всячески 
раздували националистическую, шовинистическую и реваншистскую истерию, 
усиливали социальную демагогию.
Важным рычагом порабощения рабочих стало антирабочее законодательство. 
Различные постановления и директивы регламентировали труд и быт рабочего 77. 
Наиболее тяжелые для рабочего класса последствия принес закон о порядке 
национального труда от 20 января 1934 г.75, разрекламированный фашистами как 
осуществление в Германии «социального мира и окончательной ликвидации классовой 
борьбы». Закон отменял все положения о заводских советах, тарифных договорах, 
третейских судах, все правила, регулировавшие продолжительность рабочего