различных ведомств, вермахта и ведущих промышленников. Наряду с 
«Континентальной нефтью», о которой мы уже говорили, существовало множество 
других организаций. Российскими и украинскими горными предприятиями, 
предприятиями химической и текстильной промышленности, оптовой торговли 
завладели так называемые «восточные общества» — крупные 
государственно-монополистические образования, которые под вывеской «опекунского 
управления» этими предприятиями осуществляли их передачу «на попечение» или «в 
аренду» ведущим немецким фирмам, в частности концернам Флика, Круппа, «ИГ 
Фарбен», «Герман Геринг».
Установление «нового порядка» на Востоке происходило иначе, чем в других 
оккупированных странах Европы. Военная обстановка здесь оставалась нестабильной,
 ситуация в тылу в значительной мере осложнялась действиями партизан. Командные 
инстанции вермахта, имперские комиссары, берлинские министерства — все 
претендовали на то, чтобы распоряжаться производственными мощностями и рабочей 
силой на оккупированной территории. О какой-то планомерной приватизации 
советской государственной и колхозной собственности думать не приходилось. В 
этих условиях интерес германских промышленников к вложению средств в новые 
предприятия на Востоке и к направлению туда рабочей силы был ограниченным. 
Пытаясь найти выход из положения, германские власти даже развернули в странах 
Западной и Северной Европы, особенно в Дании и Голландии, кампанию по вербовке 
предпринимателей, рабочих и служащих «для работы на Востоке».
Крупнейшие германские концерны, прежде всего горно-металлургические, 
электротехнические и «ИГ Фарбен», были, однако, довольно теми условиями, на 
которых они получили в свое распоряжение советские предприятия. Договоры о 
«попечении» и «аренде» были выгодны для них, поскольку все риски на время их 
действия брало на себя государство. Их занимал единственный вопрос: сможет ли 
«арендующее общество приобрести арендуемый завод, когда произойдет 
окончательное оформление политических, государственно-правовых и экономических 
отношений на оккупированной русской территории и Германская империя соберется 
продать заводы»[10].
Окружение Геринга, очевидно, выступало против продажи советских предприятий в 
частную собственность германским фирмам. Однако летом 1942 г. Гитлер под 
влиянием министра вооружений А. Шпеера принял решение в пользу концернов: 
«Фюрер... вновь напоминает, что он не желает на Востоке никаких 
организаций-монополистов, что должна быть включена частная инициатива».
Наиболее важные высказывания о перспективах германского господства на 
территории СССР содержат документы «Дойче банк» и концерна «ИГ Фарбен».
На территории Советского Союза во время оккупации необузданная алчность 
германских хозяйственных элит проявилась в особенно яркой форме. Имперский 
министр финансов граф Л. Шверин фон Крозигк был вынужден лично обратиться к 
высшему руководству с жалобой на полный хаос, царивший в захваченных областях и 
делавший невозможными государственный контроль, «упорядоченное» взимание 
налогов и перечисление доходов в государственную кассу. Его филиппика от 4 
сентября 1942 г. (так называемое «письмо о гиенах») достойна того, чтобы ее 
процитировать. Министр отмечал:
«В последнее время всякого рода организации, общества и тому подобные 
образования вырастают как грибы после дождя... Комиссары по особым вопросам, 
особые уполномоченные, опекуны, хозяйственные организации, созданные по образцу 
существующих в Германии, дополняют эту картину... Мы сами уже не знаем, кто 
является властью, а кто нет, кто принадлежит к властной структуре, к обществу, 
имеющему полномочия, сходные с полномочиями властной структуры, а кто к большой 
группе гиен, рыщущих по полям сражений в поисках добычи... На предприятия 
назначаются высокооплачиваемые опекуны, тогда как всю работу в действительности.
.. выполняют низкооплачиваемые представители местного населения. Служащие из 
частных фирм и общественных организаций устремляются на Восток, где им 
назначаются оклады, вызывающие удивление и возмущение фронтовиков».
На оккупированной советской территории германские хозяйственные элиты в 
значительно большей степени, чем в других захваченных Германией европейских 
странах, тесно сотрудничали с вермахтом, СС, полицией. Установление здесь 
«нового порядка» происходило под знаком террора, массовых убийств и 
использования принудительного труда миллионов людей.
Председатель «Дойче банк» Г.Й. Абс 
Г.Й. Абс пришел в «Дойче банк» в 1937 г. и 1 января 1938 г. стал членом его 
правления. В его лице банк приобрел очень ценного сотрудника. Абс восстановил 
международные связи «Дойче банк» и затем в течение семи лет руководил его 
экспансией в Европе и за ее пределами. Он сыграл ключевую роль в подчинении 
«Дойче банк» в 1938 г. Австрийского кредитного института-Венского банковского 
союза[11], а через некоторое время Чешского банковского союза. Установление 
контроля над этими крупнейшими финансовыми учреждениями Австрии и Чехии со 
стороны «Дойче банк» знаменовало начало нового этапа его экспансии в 
Юго-Восточной Европе. Этот регион был важен для «Дойче банк» не только сам по 
себе. Юго-Восточная Европа рассматривалась им также в качестве моста в Турцию и 
на Ближний Восток, то есть в те районы, где банк до первой мировой войны 
действовал не один десяток лет и располагал определенным влиянием. Активность 
«Дойче банк» на этом направлении приобрела качественно новое содержание в 
условиях балканского и африканского походов вермахта, боевых действий в 
Восточном Средиземноморье и войны против СССР.
В результате близкого знакомства Абса с Шахтом, Функом и многими 
представителями нацистской верхушки у «Дойче банк» установились очень тесные 
отношения с Рейхсбанком, имперским министерством экономики, внешнеполитическим