идеей контрреволюции, борьбой против "красных", то есть против демократов и 
республиканцев. 

В то же время Рем отвергал и презирал старые кадры германской армии, считая их 
бездарными за то, что они не смогли организовать победу Германии в последней 
войне. На деле, оставаясь бессознательно приверженным к определенному 
традиционализму, он полагал, что для возрождения военного величия Германии 
необходимо решительно покончить со всеми видами конформизма. 

Геринг и Гиммлер внимательно следили за ним. Как только власть была захвачена, 
а штурмовые отряды выполнили свою роль, установив режим жесточайшего террора, 
два "союзника" начали свою подрывную работу с целью воздействовать на фюрера. В 
это время Гитлер, став канцлером рейха, был особенно заинтересован в поддержке 
мирового общественного мнения. Летом 1933 года ему было нужно, чтобы мир увидел 
в Германии спокойную дисциплинированную страну. А скандальные, плохо 
воспитанные штурмовики этому отнюдь не способствовали. Как когда-то 
руководитель политической организации Штрассер, они восприняли всерьез 
социалистический аспект партийной пропаганды, шумели по поводу национализации, 
аграрной реформы и т.д. Они забыли, что в декабре 1932 года Грегор Штрассер 
именно по этой причине был вынужден подать в отставку, и обвинили Гитлера в 
"предательстве дела революции". Для Рема завоевание власти было лишь первым 
шагом. Лозунгом СА в те дни стал клич "Не снимайте поясов!", призывавший к 
повышению бдительности, СА оказалась не единственной организацией, напоминавшей 
о социалистических принципах НСДАП. 9 мая 1933 года президент Верхней Силезии 
Брюкнер, выступая в Бойтхене, яростно обрушился на крупных промышленников, 
"жизнь которых есть непрерывная провокация". Он был смещен со своего поста, 
исключен из партии, а в следующем году арестован. В Берлине представитель 
нацистской Рабочей федерации Келер подчеркнул: "Капитализм присвоил себе 
исключительное право давать трудящимся работу на условиях, которые сам и 
устанавливает. Такое преобладание аморально, его нужно сломать". В июле того же 
года глава нацистской группы в прусском ландтаге Кубе ополчился на помещиков. 
"Национал-социалистское правительство, - заявил он, - должно заставить крупных 
помещиков разделить свои земли и передать большую их часть в распоряжение 
крестьян". 

Эти наивные люди забывали, что согласно принципу фюрерства директивы должны 
идти сверху. На деле же идущие от верхов приказы мало чем напоминали эти 
пламенные речи. Когда Гитлер приступил к реорганизации германской 
промышленности "в соответствии с новыми идеями", то ее "фюрером" он назначил 
господина Круппа фон Болена{4}. 

Эта болтовня не беспокоила Гитлера. Здесь навести порядок было легко. А вот Рем 
заботил его гораздо больше. И пусть фюрер формально считался верховным главой 
штурмовых отрядов, их главнокомандующий Рем превратил их в свою личную армию. 
Она была действительно опасна, а ее мощь превосходила силу рейхсвера. Нужно 
было, следовательно, задушить в зародыше бунт, который неминуемо поглотил бы 
Гитлера и его верных соратников. 1 июля Гитлер собрал в Бад-Рехенхалле 
(Бавария) руководителей штурмовых отрядов, где заявил, что второй революции не 
будет. Это сообщение было одновременно и недвусмысленным предупреждением. "Я 
готов, - сказал он, - решительно и сурово подавить любую попытку, направленную 
на разрушение существующего порядка. Я со всей энергией воспротивлюсь второй 
революционной волне, так как она повлечет за собой настоящий хаос. А тех, кто 
поднимется против законной государственной власти, мы возьмем за шиворот, какое 
бы положение они ни занимали". 

6 июля, выступая на собрании имперских наместников (рейхсштатгальтеров), Гитлер 
повторил свое предупреждение. "Революция не может быть перманентным состоянием. 
Поток революции необходимо направлять в спокойное русло эволюции, - сказал он. 
- ...Особенно важно поддерживать порядок в экономическом аппарате... потому что 
экономика есть живой организм, который нельзя преобразовать одним махом. Она 
строится на первичных законах, глубоко укоренившихся в человеческой природе". 
Те, кто хотел бы направить машину в другую сторону, являются "носителями бацилл,
 порождающих вредоносные идеи", и должны быть обезврежены, так как они 
"представляют опасность для государства и нации". Таким образом, штатгальтерам 
предлагалось следить, за тем, чтобы ни один орган партии не принимал никаких 
мер экономического характера, поскольку эта сфера находилась в исключительной 
компетенции министра экономики. 11 июля министр внутренних дел Фрик подписал 
постановление, в котором сообщалось о завершении "победоносной германской 
революции", вошедшей отныне в фазу эволюции". 

Рем был предупрежден. С заменой Гутенберга на посту министра экономики Шмидтом, 
представлявшим промышленников, закончилось уточнение новых директив. В 
многочисленных статьях, опубликованных в главных нацистских газетах 
"Кройццайтунг" и "Дойче альгемайне цайтунг", развивались идеи, высказанные 
фюрером, раздавались аплодисменты по поводу достижения "конечной точки 
германской революции", что не оставляло места для какой-либо другой 
интерпретации. Оставалось лишь встать в общие ряды либо вступить в борьбу с 
Гитлером, который уже пользовался поддержкой крупного германского капитала, 
почувствовавшего себя более уверенно.