блондин, крепко сложенный, хотя и с животиком из-за непомерного потребления 
пива. На продолговатом лице выделялись серо-голубые глаза, несколько навыкате, 
которые выражали скорее не жестокость или жесткость, а некую терпеливую 
прилежность. Большие очки, длинный, с горбинкой нос с чрезвычайно заостренным, 
слегка приподнятым кончиком, делали его, особенно в профиль, похожим на клоуна. 
Сквозь редкие светлые волосы просвечивала розовая кожа. На предыдущих работах 
он оставил о себе впечатление как о человеке уравновешенном и терпеливом, 
мягком и добром к подчиненным. Он был добропорядочным и степенным супругом, 
который только после тринадцати лет семейной жизни стал отцом: в 1936 году 
родился его первый ребенок, в 1941 второй, а в 1942 году он должен был стать 
отцом в третий раз. 

Должны были назначить Шталекера, но он был убит на русском фронте, что и дало 
"шанс" Обергу. 

В общем, человек, избранный Гиммлером, мог быть добрым малым в стаде диких 
животных из гестапо и СС, если бы все не испортило еще одно его качество: Оберг 
был чересчур дисциплинированным. 

Гиммлер принял решение послать Оберга во Францию 22 апреля 1942 года. Оберг 
прибыл 5 мая. Его появление привело к коренным переменам в отношениях между 
немецкой полицией и оккупационной армией. Чтобы подчеркнуть эту перемену, Оберг 
получил титулы "высшего фюрера СС и полиции" и "личного представителя Гиммлера",
 тогда как Томас имел лишь титул представителя Гейдриха. Одновременно Оберг был 
облечен всеми полицейскими полномочиями и обеспечивал связь, с одной стороны, 
между верховным шефом германской полиции и СС Гиммлером и, с другой - 
различными властями во Франции, то есть военным комендантом во Франции 
Штюльпнагелем, верховным главнокомандующим западного фронта маршалом 
Рундштедтом, послом Абецом и, наконец, французским правительством. 

Чтобы придать этому новому назначению торжественность и важность, Гиммлер 
пожелал лично приехать в Париж и официально ввести Оберга в должность. Но его 
бесчисленные обязанности помешали ему, и он послал туда Гейдриха. Тот 
представил Оберга немецким и французским властям, с которыми Обергу предстояло 
иметь дело, на церемонии, устроенной в отеле "Риц". Ради этого Гейдрих вызвал в 
Париж генерального секретаря полиции Рене Буске и генерального секретаря по 
административным вопросам министерства внутренних дел Илэра: оба были назначены 
на свои посты двумя неделями ранее. Он принял их, а также Фернана де Бринона, 
делегата французского правительства в оккупированной зоне, и Даркье де Пеллепуа,
 нового генерального комиссара по еврейским вопросам, который сменил на этом 
посту Ксавье Балла. 

Гейдрих выступил перед ними с длинной речью. Они должны теснейшим образом 
сотрудничать с оккупационными властями, чтобы каждый в своей сфере 
способствовал успеху новой полицейской службы, которую организует Оберг "для 
блага всех". 

Эта речь послужила прелюдией к требованиям, которые Гейдрих сформулировал от 
имени фюрера. Его приказы адресовались в особенности Рене Буске, поскольку они 
касались в первую очередь французской полиции. Обергу, говорил он, поручено 
реорганизовать немецкие полицейские службы на оккупированной территории. Эти 
службы получат теперь исполнительную власть, и полицейские функции будут изъяты 
из ведения военной администрации. Безопасность армейского тыла будет 
обеспечиваться службами полиции и СС. Гиммлер дал указание Обергу: "Следите за 
тем, чтобы войска, размещенные на побережье, имели надежный тыл". 

Чтобы выполнить эту задачу без особых затруднений, он приказывал поставить 
французскую полицию в оккупированной зоне под опеку германской полиции. Это 
требование, по утверждению Гейдриха, вытекало из соглашения о перемирии. 
Следить за поддержанием порядка, говорил Гейдрих, есть право и обязанность 
оккупирующей державы. Тем не менее Гитлер и Гиммлер не думали, что французская 
полиция в ее тогдашнем виде будет способна сотрудничать лояльно и эффективно. 
Следовательно, рейхсфюрер СС требовал глубокой реформы французской полиции. 
Руководить ею и пополнять ее кадры должны надежные люди - члены политических 
партий, искренне сотрудничающих с германскими службами "ради построения новой 
Европы", в первую очередь Французской народной партии Дорио и Службы ордена 
легионеров Дарнана. 

Нацисты не забыли, что сами они устранили своих противников, "обеспечивая 
порядок" силами СА и направляя во все полицейские службы людей, для которых 
служба партии была выше службы государству. Во Франции Томас попытался 
поступить именно так, оказывая протекцию людям, которые пошли в услужение 
нацизму. Пюше тоже создал три специальные службы Полицию по еврейским вопросам, 
Антикоммунистическую полицейскую службу и Службу по тайным обществам. 

Гейдрих ожидал увидеть человека, готового склониться перед ним, но неожиданно 
встретил твердое сопротивление. Рене Буске отказался поставить полицию под 
чью-либо опеку и призвать в ее ряды людей из экстремистских партий. По его 
словам, восстановить порядок можно было при условии, что французская полиция 
будет в полной мере выполнять свою задачу, а немцы со своей стороны прекратят