своего собственного подрывного заряда. Они рассеялись в разные стороны.
	Между тем четверо других пловцов продолжали неподвижно лежать в 200 м. То, 
что происходило рядом с ними, было для них живым и наглядным уроком, Если им не 

удастся снять свой подрывной заряд с мели, то с ними произойдет то же самое, 
что 
с их четырьмя товарищами. Но теперь, когда один "пакет" был потерян, оставшийся 

у них заряд являлся единственным средством нападения на мост.
	Хотя они слышали шум и выстрелы, но подробностей всего происходившего там 
не знали. Они знали лишь, что теперь, пока внимание англичан было сосредоточено 

в другом месте, им представлялась единственная возможность выбраться отсюда со 
своим зарядом, чтобы, несмотря ни на что, попытаться довести операцию до конца.
	Итак, за дело! Теперь они больше не обращали внимания на маскировку. 
Главное - быстрота. Навалившись всеми силами на тяжелый корпус мины, они 
столкнули ее в глубокую воду. Затем, с шумом прыгнув вслед за ней, они спустя 
несколько секунд снова плыли по течению, оставив буну позади.
	Вокруг них засвистели пули. По ним стреляли Но теперь они по крайней мере 
плыли, а не сидели беспомощно на этой проклятой буне! Напрягая все свои силы, 
они стремились отплыть как можно дальше от берега однако отклонение от первого 
быка было слишком велико, а течение так стремительно несло их к мосту, что им 
не 
удавалось приблизиться к быку. Тогда один из боевых пловцов устремился к минам 
и 
открыл одновременно оба клапана затопления. В 3 м перед мостом трехтонный 
подрывной заряд начал погружаться и лег на дно как раз под средней частью 
арочного строения крайнего от западного берега реки пролета. Взрыватели были 
сняты с предохранителя, часовые механизмы работали, но - увы! - мины лежали не 
у 
быка...
	После того как боевые пловцы проделали все это, силы окончательно покинули 
их. Они один за другим вышли на берег и доверились одному голландцу, который 
завел их прямо в плен к англичанам.
	* * *
	Группа Бретшнейдера ничего об этом не знала.
	"Мы опустились на дно реки вместе с минами-торпедами, - сообщает он, - 
чтобы проверить, правильно ли они легли у основания быка. Приложив ухо к 
корпусу 
мины, я отчетливо услышал тиканье часового механизма. Значит, все было в 
порядке. Вынырнув на поверхность, мы несколько минут отдыхали в тихой воде, 
затем снова отдались на волю течения, которое понесло нас вниз, и вскоре 
оставшийся позади нас опасный мост растворился во мраке ночи.
	Первую половину пути нас удерживал вместе наш подрывной "пакет". Теперь мы 
все плыли рядом и время от времени дотрагивались до рук соседей, стараясь не 
потерять друг друга из виду. Чтобы оказаться по ту сторону английского 
плацдарма, нам предстояло проплыть еще 24 км. Теперь все зависело от нашей 
выносливости.
	Несмотря на все старания, я вскоре потерял из виду Герда Олле, затем 
Вольхендорфа и, наконец, Егера. Одиночество усилило во мне чувство физической 
усталости и желание спать. Лишь когда в 6 час. 30 мин. утра до меня донеслось 
раскатистое эхо взрыва, я снова воспрянул духом и жизненные силы вернулись ко 
мне. Итак, с мостом было покончено! И это сделали мы, преодолевшие все 
препятствия и трудности! Теперь оставалось проплыть лишь километров 15 - 16...
	Время от времени я видел, как впереди в воздух взлетали по две ракеты, 
которые указывали нам место, где нас ожидали товарищи. Они были еще очень 
далеко, и в эту ночь мне было до них не добраться, так ках уже начинало 
рассветать. Тогда я стал искать убежища, чтобы провести в нем день. Недалеко от 

берега я заметил рыбацкую лодку, до которой добрался без труда. Лодка стояла на 

якоре, и в ней не было ни души. Взобравшись в нее, я отыскал крохотную кабину и 

помню лишь, что закрыл дверь изнутри на засов. Проснулся я от страшного холода. 

Через грязное стекло иллюминатора просачивался свет пасмурного дня. Было около 
трех часов. Немного согревшись, я снова заснул и проснулся полный энергии, 
когда 
уже начинало смеркаться. Выждав еще некоторое время, я снова вошел в воду и 
несколько часов подряд плыл навстречу двум белым ракетам, которые и в эту ночь 
продолжали регулярно взлетать в небо. Наконец, я доплыл до места и осторожно 
вылез на берег..."
	Первым, кто с сияющим от радости лицом вышел навстречу Бретшнейдеру, был 
Егер, вернувшийся незадолго перед этим. Ему также пришлось отсидеться день, 
хотя 
и не в столь удобной "квартире", какая подвернулась Бретшнейдеру. В поисках 
убежища он вылез на берег и неожиданно заметил двух приближавшихся к нему 
вражеских солдат. Расправившись с ними приемом джиу-джитсу, он снова вошел в 
воду, проплыл немного дальше и в конце концов вынужден был опять выйти на берег