вынужден был снова явиться к адмиралу. В течение двух часов его люди безуспешна 

пытались завести катер. Мотор не слушался. Подчиненные Принцхорна были 
специалистами в самых различных областях техники и умели обращаться с 
двигателями, но с этим капризным подвесным мотором совладать не смогли.
	Узнав о неудаче, адмирал потерял всякую надежду на успех. Тем большей 
стала уверенность Принцхорна. Теперь у него был целый день для подготовки. Ему 
удалось получить у оперативного инспектора соединения "К" два катера "Линзе", в 

использовании которых он приобрел хороший опыт еще в июле, когда, действуя с 
группой боевых пловцов, сумел после успешного нападения на мосты через Орн 
взорвать также орнские шлюзы. Приспособив к выхлопным трубам автомобильные 
глушители, они тогда в условиях бесшумной работы моторов шли со скоростью 8 
миль 
в час. Это было как раз то, что требовалось теперь для подхода к захваченной 
противником батарее "Бак-дю-Од".
	Труднее всего было, пожалуй, вообще отыскать батарею ночью с моря. Без 
вспомогательных средств целеуказания это зависело бы от игры случая. Но для 
чего 
же был целый день? Принцхорн рассказывает:
	"В первой половине дня я вместе с артиллеристом, который хорошо знал 
расположение батареи, отправился на наблюдательный пункт в Гавре. Артиллерист 
ознакомил меня с местностью. Левее орудий белой точкой выделялась прожекторная 
установка. По словам артиллериста, расстояние от нее до самой огневой позиции 
составляло около 100 м. С берега можно было пробраться в прожекторную будку, а 
оттуда по лестнице - на возвышенность, где были установлены орудия. Кустарник, 
сплошь покрывавший всю возвышенность, облегчал скрытое продвижение от 
прожектора 
к батарее. Я решил избрать именно этот путь, так как надеялся, что прожектор 
будет хорошо выделяться на фоне берега и с моря его удастся легко заметить. 
Здесь я намеревался пристать к берегу и оставить катера под охраной двух 
часовых, чтобы по выполнении задания без промедления тронуться в обратный путь".

	Взяв с собой одного фельдфебеля из своего отряда, старший лейтенант 
Принцхорн тайком побродил по Гавру. В отчете он пишет:
	"Я по-прежнему не был уверен, что нам удастся найти батарею без 
вспомогательных ориентиров. Самым простым и надежным было бы посадить на крышах 

или чердаках двух удобно расположенных разновысоких зданий сигнальщиков с 
сильными фонарями - с таким расчетом, чтобы воображаемая линия, соединяющая оба 

световых ориентира, при ее продолжении дальше через устье Сены указывала бы 
точно на прожектор. Наши катера должны были двигаться в темноте параллельно 
занятому противником берегу до тех пор, пока не вышли бы в створ с двумя 
матовыми огоньками на противоположном берегу. Это означало бы, что цель прямо 
перед нами.
	Мы тайно привели свой план в исполнение, использовав в качестве 
сигнальщиков своих же людей и не поставив об этом в известность ни одного 
человека в городе. Такая предосторожность представлялась мне необходимой по 
двум 
соображениям: во-первых, она обеспечивала соблюдение полной тайны, а во-вторых, 

я не был уверен, что мое намерение показать в городе открытый свет не вызовет 
категорического возражения со стороны ответственных офицеров в Гавре".
	В 23 час. 45 мин. была подана команда, и оба катера взяли курс на южный 
берег. На борту катеров находились: командир 60-го МЕК старший лейтенант 
Принцхорн, 7 бойцов из его отряда и артиллерист с батареи "Бак-дю-Од", взятый в 

качестве "берегового лоцмана". Принцхорн сообщает далее:
	"Ночь выдалась темная, местами стоял легкий туман. Мы держались на таком 
расстоянии от вражеского берега, что он виднелся серой расплывчатой полосой с 
левого борта. Катера двигались бесшумно. Карбюраторы были отрегулированы так, 
что даже при самых малых оборотах мы шли со скоростью 8 миль в час. По моим 
подсчетам, через полчаса катера должны были выйти на линию Гавр - Бак-дю-Од. К 
этому времени мы должны были заметить на противоположном берегу сигнальные огни 

и ориентироваться по ним, как было указано выше. Между тем мы плыли уже больше 
часа, не замечая никаких световых сигналов. Все участники операции усиленно 
наблюдали. Те, которые вели наблюдение по левому борту, старались различить 
выделяющиеся предметы на берегу, например прожекторную будку или бетонные 
орудийные казематы. Но все сливалось в одну серую полосу. Мое предположение о 
том, что без вспомогательных средств нам ни за что не найти батарею, 
оправдывалось. Поэтому все свои надежды мы возлагали на оставшихся в Гавре 
сигнальщиков, и нам было тем более досадно, что с того берега ничего не было 
видно.
	Причины здесь могли быть самыми различными.
	Во-первых, мы не были уверены, что наш "маяк" в Гавре вообще действовал 
правильно, а во-вторых, свет сигнальных фонарей мог раствориться в тумане, 
заволакивавшем горизонт. Я лично был склонен думать, что из-за встречной волны 
мы двигались вперед гораздо медленнее, чем рассчитывали. Поэтому я решил