ом мундира британские эсэсовцы носили черную манжетную ленту с серебряной 
каймой и надписью по-немецки печатными буквами «Britisches Freikorps» 
(Британский Добровольческий Корпус). Хотя британскиъ эсэсовцев было немного, 
они сражались до конца и даже участвовали в обороне берлинской рейхсканцелярии 
фюрера в апреле 1945 года.  
                              

                                                Ритуалы «Шуцштаффеля»

                                                                                
         Задача национал-социалистической
                                                                              
революции – воспитать руководящий слой
                                                                              
солдат-политиков, выработать на расовой
                                                                              
основе политическую волю и характер как
                                                                               
становой хребет народного единства.
                                                                                
         Эрнст Крик. Народный характер и
                                                                              
осознание своей  миссии.       

       Подобно атрибутам и символике национал-социалистической партии Адольфа 
Гитлера, ее ритуалы преследовали единственную цель – произвести впечатление на 
массы, пробудить в них чувство народного единства (фольксгемейншафт468, то есть 
всенародной общности, или, говоря по-нашему – соборности), удовлетворяя в то же 
время их эстетические запросы. Как уже отмечалось выше, одной из наиболее 
характерных «национальных черт» немецкого народа испокон веков являлась любовь 
к красочным массовым шествиям (карнавал, фашинг, фастнахтшпиль), с одной 
стороны, и к военизированному порядку – с другой (в настоящее время эта черта 
искусственно изживается). 
        Как писал в свое время русский генерал А.Н. Куропаткин «дедушке русской 
армии» генералу  М.В. Алексееву:
       «Школа и жизнь учили немца стать горячим патриотом, верить в великое 
будущее своей родины (курсив здесь и далее наш – В.А.), учили упорному, точному 
труду, приучали к дисциплине, сообщали ему воинственность, развивали со 
школьной скамьи его физические силы, давали ему военные навыки».
      А будущий главный военный священник белых Вооруженных Сил Юга России, а 
затем – Русской армии генерала барона П.Н. Врангеля, протопресвитер о. Г. 
Шавельский, вспоминая о своем участии в 1913 году, по повелению Государя 
Императора Николая Александровича, в юбилейных торжествах по поводу столетия 
Битвы народов под Лейпцигом, вместе с Синодальным хором в освящении русского 
православного храма-памятника, писал:
     «Рано утром 5/18 октября началось Лейпцигское торжество… Приехав в церковь 
незадолго до начала служб, я с высокой паперти… наблюдал бесконечно тянувшуюся 
мимо церкви к немецкому памятнику, пеструю, как разноцветный ковер, менявшуюся, 
как в кинематографе, ленту войск, процессий и разных организаций. Прошли 
войска: пехота, кавалерия, артиллерия. Пошли студенты. Они шли по корпорациям, 
со знаменами и значками, каждая корпорация – в своих костюмах, красивых, иногда 
вычурных. Студенты шли стройными рядами, как хорошо выученные полки. Порядок не 
нарушался нигде и ни в чем. Народ чинно следовал по бокам дороги, как бы 
окаймляя красивую, пышную ленту войск и студенческих корпораций.
       У меня замерло сердце: вот она, Германия! Стройная, сплоченная, 
дисциплинированная, патриотическая! Когда национальный праздник, тут все – как 
солдаты; у всех одна идея, одна мысль, одна цель и всюду стройность и порядок. 
А у нас все говорят о борьбе с нею…Трудно нам, разрозненным, 
распропагандированным, тягаться с нею…Эта мысль все росла у меня по мере того, 
как я вглядывался в дальнейший ход торжества…»469.
       Исходя из наличия у немецкого народа подобных стойких традиций, не 
только НСДАП, но буквально все германские политические партии, общественные 
объединения, союзы, движения и кружки периода Веймарской республики совершенно 
сознательно формировали свои собственные полувоенные структуры и вооруженные 
отряды. У НСДАП эту роль играли штурмовые отряды «коричневорубашечников» (СА), 
вдохнувшие (по выражению Мартина Бросцата), в политику НСДАП «фронтовой дух»470,
 НСКК, НСФК и «Гитлерюгенд»; у НННП – «Стальной шлем» (Штальгельм); у КПГ – 
коммунистический краснознаменный Союз Красных Фронтовиков (Ротфронт); у СДПГ – 
«Черно-красно-золотой имперский стяг» (Рейхсбаннер), «Железный фронт» 
(выступавший под эмблемой в виде трех белых стрел в красном круге) и «Фалькен» 
(Соколы), и т.д. Все эти и подобные им организации («Шилльюгенд», «Эккартюгенд»,
 «Шарнгорстюгенд», «Викингюгенд», «Вандерфогель», «Вервольф», «Юнгдо», «Адлер 
унд Фалькен») имели свою собственную полувоенную форму, знаки различия, вымпелы,
 знамена, атрибутику и обрядность, и даже собственную наградную систему. В 
целом церемониал всех этих структур (даже у коммунистических боевиков, 
получавших почетные переходящие красные знамена от советской «армии мировой 
революции» – РККА) восходил к военным традициям германской армии (а у «Юнгдо» – 
как позднее у гиммлеровских СС – также с традициями Тевтонского Ордена). 
Впрочем, со временем все большую роль начинали играть ритуалы, связанные с 
собственной партийной идеологией.
          Все сказанное относится и к СС. Как подч