ногие другие VIP-персоны Третьего рейха, одевавшие форму СС лишь по особо 
торжественным поводам несколько дней в году. Между прочим, институт эренфюреров 
лишний раз подчеркивал орденский характер СС, ибо был позаимствован Гиммлером у 
духовно-рыцарских корпораций (тех же тевтонов или иоаннитов), в рамках 
орденской иерархии которых существовал аналогичный институт «рыцарей чести», 
или «почетных рыцарей»203, не состоявших собственно в Ордене, но за особые 
заслуги причисленных к нему, что давало им право носить знаки принадлежности к 
Ордену и орденское облачение. 
              Каков же был генезис эсэсовской униформы?
              Для начала необходимо отметить, что немцы, как ни один другой 
народ Европы, испокон веков относились к мундиру (равно как и ко всему военному 
вообще) с невероятным пиететом, превосходя в этом отношении, пожалуй, все 
прочим народы Европы и Азии (может быть – за исключением японцев). Как 
правильно подметил Дмитрий Жуков, еще в конце XVIII века видный представитель 
немецкой романтической школы, писатель, поэт и мыслитель Новалис (Фридрих фон 
Гарденберг) в своем цикле афоризмов «Вера и любовь» писал: «Не ввести ли 
мундиры и знаки отличия для всех?»204 По мнению Новалиса, тот, кто не придает 
значения подобным вещам, не знает сущности человеческой природы. Интересно, что 
эта «типично немецкая мысль», высказанная Новалисом, была почти в полной мере 
претворена в действительность в Третьем рейхе, когда в мундиры со знаками 
отличия (представлявшими собой весьма сложную систему) были облачены даже такие 
категории государственных чиновников, как кондуктора общественного транспорта, 
телеграфисты, почтальоны, лесники, речники и шахтеры (что-то подобное после 
окончания Второй мировой войны пытался – и не без успеха! – осуществить в СССР 
и генералиссимус И.В. Сталин, но смерть помешала ему в полной мере добиться 
желаемого).
               Известный специалист с области униформологии времен Третьего 
рейха, Брайан Л. Дэвис, совершенно правильно отметил, что практически «все 
население Германии было включено в состав всевозможных военных и полувоенных 
формирований, «каждое из которых имело свою символику, набор знаков различия, 
покрой и цвет униформы…Несмотря на исключительно сложную систему званий, 
должностей и уровней ответственности, немцы весьма охотно согласились с 
введением формы и с удовольствием носили ее»205.  
                Первые национал социалисты на начальном этапе «периода 
борьбы»206 (до прихода Гитлера к власти в 1933 году) носили что придется – либо 
свои старые серо-полевые мундиры цвета фельдграу, в которых они сражались в 
окопах Великой войны (или дрались с поляками и красными в составе белых 
добровольческих корпусов после ее окончания) либо обычную гражданскую одежду. 
Таким же разнообразием отличалась и обувь. В разоренной войной и революцией 
Германии мало кто мог позволить себе такую роскошь, как сапоги (стойко 
ассоциирующиеся в массовом сознании – не без влияния кино и художественной 
литературы! – с образом штурмовика, эсэсовца и вообще национал-социалиста). 
Вместо сапог (которые в кайзеровской армии и рейхсвере были, кстати, чаще всего 
не черного, а светло-коричневого, или рыжего, цвета) боевики НСДАП обычно  
носили ботинки с обмотками или (гораздо реже) с кожаными крагами. Нацистские 
штурмовики в Баварии и других альпийских землях Германии и Австрии носили свои 
старые серо-зеленые мундиры, куртки-ветровки («виндъяки»)207, а позднее – 
знаменитые  «коричневые» рубахи в сочетании с характерными для национальных 
костюмов жителей тех мест короткими штанами до колен (преимущественно кожаными 
или замшевыми), гольфами или гетрами и горными ботинками на подбитой массивными 
гвоздями толстой подошве (сохранив этот обычай, кстати, и после прихода Гитлера 
к власти в 1933 году). Единственным отличительным признаком германского 
национал-социалиста в этот начальный период «Движения» была красная повязка 
(кампфбинде)208 с черным коловратом в белом круге, которую носили на левом 
рукаве выше локтевого сгиба. Как уже упоминалось выше, со временем, после 
образования первых штурмовых отрядов (СА), к черному коловрату в белом круге на 
красной нацистской повязке стали добавлять вышитые серебряной (а на практике – 
чаще всего белой) нитью горизонтальные полоски, число которых указывало ранг 
того или иного штурмовика в служебной иерархии СА, но с течением эти полоски 
были отменены (поскольку ранг и должность стали обозначать на петлицах). 
Партийные руководители высоких рангов (вплоть до гаулейтеров209 – нацистских 
«секретарей обкомов» включительно – носили повязки с коловратом, украшенные по 
краям каймой из вышитых золотом дубовых листьев, за которые получили прозвище 
«золотых фазанов»210, но это произошло уже несколько позже. Вообще же 
необходимо, вслед за Дмитрием Жуковым,211 заметить, что традиция ношения 
нарукавных повязок в Германии (хотя и не только в Германии) восходила еще к 
временам Тридцатилетней войны (1618-1648), в годы которой все ландскнехты 
(солдаты) одного полка носили нарукавную повязку (также именовавшуюся 
кампфбинде или фельдбинде212) одного цвета (в то время как единообразная 
военная форма для немецких солдат была введена только в конце XVII века, по 
примеру французской армии). Чины непосредственных предшественников частей СС – 
Штабной команды («Штабскоммандо»), Штабной охраны (Штабсвахе)213 и Ударного 
отряда Адольфа Гитлера (Штосструпп Адольф Гитлер)214, хотя и являлись формально 
частью СА, тем не менее, с самых первых дней своего существования отличались от 
штурмовиков и прочих членов гитлеровской партией одной характерной деталью – 
кокардой в форме серебряной «мертвой головы» на головном уборе.
              Как мы уже знаем, в конце 1924 года интенданты гитлеровской 
партии по сходной цене закупили партию «коричневых» рубах (в действительности – 
рубах светло-табачного цвета), предназначенных для германских колониальных 
войск, но волею судеб ставших главным отличительным признаком сторонников 
Гитлера (