олевая снежные заносы, добирались до вмерзших в снег частей, лишенных 
всего самого необходимого, но, тем не менее, преисполненных решения сражаться. 
И вдруг все переменилось. Неожиданно повеяли теплые ветры, началась оттепель и 
распутица. И снова грязь стала липнуть к сапогам, наливавшимся пудовой тяжестью 
и спадавшим с обмороженных ног. Колесный транспорт и бронемашины тонули в грязи.
 Танки и самоходно-артиллерийские установки дивизии Викинг еще кое-как могли 
прокладывать себе дорогу, однако передвигались с поистине черепашьей скоростью: 
3-4 километра в час. Запасы топлива катастрофически уменьшались. В центре котла 
находился городок Корсунь, вокруг которого разгорелось сражение. Гитлер, 
склонившись над картой в своей далекой от фронта растенбургской ставке, 
воспаленными глазами всматривался в красные стрелы, обозначавшие направления 
советских ударов. Он все еще и мысли не допускал о прорыве своих окруженных 
войск из котла, думая исключительно о нанесении извне удара свежими силами по 
перепахивавшим котел советским дивизиям, которые он сам намеревался, в свою 
очередь, окружить, а затем, в ходе дальнейшего наступления, вернуть себе Киев. 
Поэтому он отдал командирам окруженных войск повторный приказ держаться до 
последнего на своих позициях (общая длина которых составляла 320 километров) и 
создав новый фронт для прикрытия своих тылов. 6,5 крайне ослабленных дивизий 
должны были выдержать советский натиск. Многие в германском Генеральном Штабе 
опасались повторения Сталинградской катастрофы под Корсунем. Так, например, 
Манштейн постоянно вспоминал об этом унижении, когда попытки отступления были 
слишком незначительными и предпринимались слишком поздно.

                                Спасательная операция

                                                                          
Ёрмунганд638 гневно
                                                                          
Поворотился;
                                                                          Змей 
бьёт о волны;
                                                                          
Клекочет орел,
                                                                          
Павших терзает;
                                                                          
Нагльфар639 плывет.
                                                                           
                                                                                
Старшая Эдда. Прорицание вёльвы.            

       4 февраля 1944 года началась спасательная операция германских войск, 
попытавшихся извне пробиться в котел. Эта задача была поручена 
генерал-лейтенанту Гансу-Валентину Губе (Хубе). Губе, относившийся к числу 
наиболее опытных командиров танковых войск германского вермахта, отличался 
крайним немногословием. Поэтому текст его радиограммы, полученной окруженными 
войсками был предельно краток: «Иду»640. Губе сдержал свое слово. Его III 
танковый корпус пробил брешь во внешней линии советской обороны, достигнув 
Лысянки, расположенной южнее Корсуня. И тут снова произошла резкая перемена 
погодных условий. Наступила оттепель, снег повсеместно начал таять. Дороги 
раскисли под тяжестью мощной бронетехники. Все стрелковые ячейки и траншеи 
залило водой почти что до краев. Засевшие в окопах солдаты были вынуждены 
вычерпывать из них воду котелками и пустыми консервными банками, как терпящие в 
бурю на море бедствие моряки вычерпывают воду из тонущих, прохудившихся лодок. 
Тем временем советское командование решило окончательно сломить волю окруженных 
войск к дальнейшему сопротивлению, применив психологическое оружие. С советских 
самолетов над позициями отчаянно сопротивлявшихся викингов и валлонов были 
разбросаны тысячи листовок, на все лады провозглашавших неизбежность 
окончательной победы Красной армии. Было среди советских листовок и 
отпечатанное в тысячах экземпляров письмо германского генерала фон 
Зейдлиц-Курцбаха (взятого в плен под Сталинградом и согласившегося сотрудничать 
с Советами), адресованное лично группенфюреру Герберту Гилле, командиру дивизии 
Викинг. В своем послании военнопленный Зейдлиц от своего собственного имени и 
от имени своих соратников по самопровозглашенному «Союзу немецких офицеров»641 
призывал «папашу Гилле» и окруженные войска последнего сдаться на милость 
победителей. Мало того – Зейдлиц был доставлен на передовую и обратился к 
окруженным войскам по громкоговорителю с призывом согласиться на безоговорочную 
капитуляцию. Однако, согласно воспоминаниям Петера Штрасснера, проникновенные 
слова, с которыми  пленный генерал неоднократно обращался к гренадерам Ваффен 
СС, судя по всему, не произвели на них никакого впечатления.         

                                            В плену неизбежности

                                                                        Со всех 
сторон блокады кольцо
                                                                        И пушки 
смотрят в лицо.
                                                                                
             Владимир Маяковский

        Тем не менее, советское командование испытывало некоторые опасения, не 
имея точного представления о численности герм