|
Николай Носов. Честь
и верность.
Несколько предварительных замечаний
Плюнь в бороду тому,
Кто захочет объять необъятное.
Козьма Прутков
Как, вероятно, уже догадался уважаемый читатель, мы (как и в случае
наших предыдущих книг о Второй танковой дивизии СС «Дас Рейх» и о Пятой
танковой дивизии СС «Викинг»), руководствуясь приведенными выше бессмертными
словами Козьмы Пруткова, не собираемся писать историю всех Ваффен СС – и, тем
более, историю всего Шуцштаффеля в целом, считая подобную задачу для нас
совершенно непосильной. С одной стороны, на эту тему уже написано поистине
бесчисленное количество книг, с другой стороны, выходят в свет все новые книги
– а тема представляется далеко не исчерпанной (а точнее говоря – попросту
неисчерпаемой)50. Да и когда уважаемому читателю все это читать? Ведь живем мы,
к сожалению, не во времена Федора Михайловича Достоевского или Льва Николаевича
Толстого. Остатки прежнего «самого читающего в мире» русского народа ныне тонут
в океане «офисного планктона», «городской биомассы», сельских приматов и т.д.
Не случайно даже бывший депутат Государственной Думы от ЛДПР господин
Митрофанов не постеснялся открыто заявить в прениях по поводу книги Сергея
Минаева «Духless» в телепрограмме «Гордон Кихот», что ему, видите ли, не
интересно читать про первый бал Наташи Ростовой и про подвиг князя Андрея
Болконского под Аустерлицем! Наша задача гораздо скромнее – дать самый сжатый
очерк истории самого отборного и, пожалуй, самого известного формирования
«черной гвардии Адольфа Гитлера» – именно Гитлера, а не Гиммлера, которому, как
мы увидим, Лейбштандарт – в отличие от всех других частей СС – не подчинялся,
хотя и нес охрану резиденции рейхсфюрера СС (а подчинялся Лейбштандарт лишь
своему командиру Йозефу Дитриху, а через Дитриха – самому фюреру и
рейхсканцлеру Германской державы). Все это так. Но «Черный орден» СС обладал
столь сложной структурой, что нам представляется необходимым, несмотря на все,
сказанное выше, все-таки обрисовать эту структуру и основные этапы ее
становления – хотя бы в самых общих чертах.
Части СС общего назначения («черные СС»)
Полны чудес сказанья давно минувших дней
Про громкие деянья былых богатырей.
Про их пиры, забавы, несчастия и горе
И распри их кровавые услышите вы вскоре.
Песнь о
Нибелунгах.
Феномен возникновения политических военизированных формирований, как
совершенно правильно указывает современный русский историк Дмитрий Жуков в
своем исследовании «Политические солдаты дуче»51, находился в теснейшей и
неразрывной связи с праворадикальными движениями и авторитарными режимами ХХ
века. Задачами этих полувоенных отрядов поначалу были демонстрация силы той или
иной партии, диктат своей воли и охрна политических мероприятий, но в первую
очередь – партийного руководства. В случае прихода партии к власти ее
полувоенные отряды становились гвардией государства, стражниками режима, опорой
вождя. Функция вооруженных партийных отрядов постоянно расширялись. Они были
призваны фанатизировать общество, физически нивелировать угрозу оппозиции, а в
случае войны с внешним противником – сражаться плечом к плечу с регулярной
армией на фронтах.
В большинстве случаев, политические бойцы, сплоченные идеей
беспрекословной верности руководству партии и страны, воевали много лучше, чем
«обычные» («классические») солдаты. Ведь регулярные армии под мощным «прессом
прогресса» все более демократизировались и вырождались52. В обществе, в котором
власть принадлежит «третьему сословию» (буржуазии), воин неизбежно превращается
в солдата – наемника, сражающегося за плату (нем.: Sold), а влияние и
значениеи воинской страты (военного сословия) и воинских ценностей сходит на
нет. Поскольку большинство праворадикальных партий апеллировало к традиционным
ценностям (в чачстности – к возрождению во всей нации воинского духа),
постольку милитаризация их политической борьбы была вполне логичной. И в этом
процессе отряды «партийной гвардии», партийные «охранные отряды» играли далеко
не последнюю роль.
Барон Юлиус Эвола, известный итальянский «критик фашизма с правых
позиций», совершенно справедливо отмечал, что демократической концепции
противостояла «истина, остаиваемая теми, кто признает высшее право за воинским
мировоззрениемсо свойственными ему духовностью, ценностями и этикой, однако оно
|
|