города Данцига с Германским отечеством». С этой целью фюрер предложил польскому 
правительству предоставить Германии возможность проложить автостраду и железную 
дорогу, проходящие через территорию Польши и соединяющие Германскую державу с 
Восточной Пруссией (после окончания Европейской Гражданской войны подобные 
дороги соединяли территорию Федеративной Республики Германии с расположенным на 
территории Германской Демократической Республики западным Берлином). Кроме того,
 Гитлер предложил провести среди населения, проживавшего на территории 
Польского (Данцигского) коридора, плебисцит, в ходе которого каждый житель 
данной территории должен был, путем свободного волеизъявления, заявить, хочет 
ли он быть гражданином Германии или Польши. Как и следовало ожидать, лоскутная 
«панская» Польша, недавно изрядно поживившаяся за счет развалившейся, столь же 
лоскутной, Чехословацкой республики,  уверенная в поддержке своих западных 
союзников – Франции и Великобритании, с которыми у нее был заключен договор о 
взаимной военной поддержке, категорически отклонила все германские притязания. 
Польские газеты запестрели хвастливыми заявлениями о скором военном разгроме 
Германии, у которой Польша отнимет Восточную Пруссию, Данциг и Померанию 
(Поморье), так что польские владения будут простираться, если и не «от моря до  
моря», то уж, во всяком случае, от Буга до Эльбы (Лабы). Таким образом, 
фактически началась подготовка к войне.

      Однако Гитлер, все еще боясь войны на два фронта, опасность которой, как 
постоянный, навязчивый кошмар, преследовала германских военных теоретиков, 
старался обеспечить себе в действиях против Польши свободу действий. И такая 
свобода действий была получена им после подписания 23 августа 1939 года 
советско-германского пакта о ненападении. Германский имперский министр 
иностранных дел Йоахим фон Риббентроп и его советский коллега наркоминдел В.М. 
Молотов подписали пакт о ненападении сроком на 10 лет и тем самым закрепили 
решение о том, что «панская» Польша должна быть завоевана совместными усилиями 
германского вермахта и советской «Рабоче-Крестьянской» Красной армии (РККА), а 
затем разделена между Третьим рейхом и СССР – «отечеством пролетариев всего 
мира». Для Польши этот «пакт Молотова-Риббентропа» (именуемый также «пактом 
Сталина-Гитлера») прозвучал поистине погребальным звоном. Однако легкомысленные 
и «шапкозакидательски» настроенные «польские кавалеры», твердо уверенные в том, 
что французы и англичане, в случае вооруженного конфликта с Германией, 
незамедлительно окажут Жечи Посполитой Польской действенную поддержку, всерьез 
готовились к победоносному «маршу на Берлин», а заодно – и к «маршу на Ковну» 
(Каунас, столицу независимой Литвы, с дальнейшим существованием которой 
великопольские шовинисты, еще в 1920 году отнявшие у литовцев Вильнюс – или, 
говоря по-польски, Вильну – не намерены были долее мириться).




ГЛАВА VI

ВОЙНА С БЕЛОПОЛЯКАМИ

                                            Грудь с грудью бьются, но со славой
                                            Смельчак, хоть ранен, прочь идет.

                                               Эсайас Тегнер. Фритьоф.

План Вайсс

                                          Ты, трус, еще не видал
                                                 Человеческой крови.

                                                               Устав викингов.

               Еще в апреле 1939 года Верховное Командование вермахта 
(Оберкоммандо дер Вермахт, ОКВ)446 издало так называемую Единую директиву о 
подготовке к войне в 1939-1940 гг. После недолгой отсрочки Адольф Гитлер на 
рассвете 1 сентября 1939 года дал своим войскам сигнал к началу вторжения в 
Польшу. Один из самых многозначительных пассажей директивы говорил о том, что 
польская армия должна быть уничтожена в результате внезапного нападения. Таким 
образом, речь шла о совершенно новом типе войны. Знаменитый прусский военный 
теоретик Карл фон Клаузевиц, многие высказывания которого рассматривались 
большинством германского офицерского корпуса в качестве непреложных истин даже 
спустя 100 лет с момента их произнесения, как известно, утверждал: «Кровь есть 
цена победы. Филантропы без труда могут вообразить себе, что существует 
искусный метод, позволяющий обезоружить и победить врага без большого 
кровопролития, и это является тенденцией,  к которой должно стремиться 
искусство ведения войны… Это ошибочное мнение должно быть искоренено». 

         Но в 1939 году пришла пора осуществить на практике «блицкрига», или 
«молниеносной войны», в которой победу приносят не реки собственной и 
неприятельской крови, как это представлялось Карлу фон Клаузевицу и его 
последователям, а тактика быстрого удара, обеспечивающегося всеми ресурсами 
новой технологии. Поле боя принадлежит исключительно мобильным силам, танкам, 
которые должны глубоко вклиниться в оборону противника и расчленить вражеские