корпусу и оттеснить 4-ю индийскую дивизию на минные поля в районе Эс-Саллума. 
Во 
всяком случае, я очень сомневаюсь в том, чтобы уничтожение нескольких складов 
снабжения привело к прекращению наступления англичан. Англичане превосходно 
организовали снабжение и обладали неограниченными ресурсами. 
   Рано утром 24 ноября Роммель и Гаузе уехали в войска, и Вестфаль как 
начальник 
оперативного отдела остался старшим офицером в штабе. Мы не знали, что 
отсутствие 
Роммеля продлится несколько дней и что мы будем иметь лишь туманное 
представление 
о том, где он находится и чем занимается. Именно в такое время подтверждается 
важность основательной штабной подготовки; офицер германского генерального 
штаба 
был не просто писарем или рупором в руках своего командира -.он умел 
самостоятельно 
принимать серьезные решения и в свою очередь пользовался должным уважением. 
Английские боевые командиры, напротив, обычно смотрят на штабы свысока, и 
англичане удивительно неохотно назначают способных штабных офицеров на 
командные 
посты в войска. 
   Около 10 час. 30 мин. 24 ноября Роммель лично возглавил колонну 21-й 
танковой 
дивизии и помчался на бешеной скорости вперед. К концу того же дня он достиг 
проволочных заграждений; за ним растянулся по пустыне на пятьдесят пять 
километров 
весь Африканский корпус, а 7-я бронетанковая и 1-я южноафриканская дивизии 
англичан 
в панике бежали. Смелый бросок Роммеля поверг 30-й английский корпус в полное 
смятение, и, согласно английским источникам, генерал Каннингхэм хотел 
немедленно 
отступать прямо в Египет{89}. Однако, к большому счастью для англичан, в штаб 
8-й 
армии прибыл генерал Окинлек; он не согласился с Каннингхэмом и приказал 
продолжать наступление. Это было, безусловно, одно из важнейших решений в 
последней 
войне; боевой дух и богатая стратегическая интуиция Окинлека спасли операцию 
"Крузейдер", и не только ее одну{90}. 
   У Роммеля создалось неправильное впечатление об обстановке на эс-сал-лумском 

участке фронта. Фактически там была лишь одна 7-я индийская бригада{91}, 
которая 
только что захватила Сиди-Омар, где и находилась под защитой наших собственных 
минных полей. В ночь с 24 на 25 ноября Роммель и Крю-вель с сопровождавшими их 
офицерами безнадежно заблудились на египетской стороне за проволочными 
заграждениями и вынуждены были сделать привал в районе, где располагались 
огневые 
позиции английской артиллерии и через который шли войска. Только чудом им 
удалось 
ускользнуть, а утром 25 ноября Роммель, не имея достаточных сведений о 
расположении 
противника, принял слишком поспешное решение. 5-й танковый полк был брошен на 
Сиди-Омар и потерял половину своего состава в безрезультатных атаках против 7-й 

индийской бригады, поддерживаемой 1-м и 25-м полками полевой артиллерии. 
Остальные части 21-й танковой дивизии блуждали южнее прохода Хальфайя, нигде не 

встречая противника. 15-я танковая дивизия образовала заслон западнее 
эс-саллумских 
позиций и во второй половине дня уничтожила мастерские 1-й армейской танковой 
бригады. Итальянская дивизия "Ариете" была задержана 1-й южноафриканской 
бригадой 
и 4-й английской бронетанковой бригадой около Бир-Тайеб-эль-Эсем и не смогла 
выйти 
к границе, как ей было приказано{92}. Весь день Африканский корпус подвергался 
непрерывным воздушным атакам, которые причинили ему серьезные потери, [80 - 
схема 
12; 81 - схема 13; 82] тем более что эс-саллумский участок фронта был вне 
досягаемости 
наших истребителей. Короче говоря, 25 ноября было для нас очень неудачным днем: 
мы 
понесли тяжелые потери, добившись лишь ничтожных результатов. 
   25 ноября в район Сиди-Резег прибыла в полном составе 2-я новозеландская 
дивизия, и 
наша дивизия "Африка", оставленная там, вскоре оказалась в очень тяжелом 
положении. 
Вестфаль настойчиво просил Роммеля обратить внимание на создавшееся положение и 
на 
вероятность массированного прорыва тобрукского гарнизона. Роммель получил его 
донесения лишь утром 26 ноября{93}, но все равно он мало чем мог бы помочь,