разведчиков в весьма отдаленном районе Саарбрюкена, французы вели себя очень 
мирно 
и не беспокоили защитников Западного вала. Такое бездействие должно было 
отрицательно сказаться на боевом духе французских войск, и, надо полагать, оно 
принесло им гораздо больше вреда, чем наша пропаганда, как бы она ни была 
эффективна. 
   Когда в октябре 1939 года предложения Гитлера о мире были отвергнуты, его 
первым 
стремлением было быстро добиться решения силой, предприняв новую молниеносную 
войну. Он боялся, что с каждым месяцем отсрочки союзники будут становиться все 
сильнее; к тому же никто по-настоящему не верил, что наш пакт с Россией будет 
долговечен. Вслед за ее наступлением в Польше уже последовала оккупация 
Прибалтийских государств; в ноябре Красная Армия начала наступление на 
Финляндию. 
Угрожающая тень на Востоке была еще одной причиной для того, чтобы искать 
победы на 
Западе. 
   Сначала наступление было намечено на ноябрь, но плохая погода, 
препятствовавшая 
действиям авиации, заставляла неоднократно откладывать день начала наступления. 

Зимой войска вели напряженную подготовку к предстоящим боям, проводились 
крупные 
маневры. Я был переведен в 197-ю пехотную дивизию на должность начальника штаба.
 В 
дивизии беспрерывно проводились полевые занятия подразделений и частей с 
боевыми 
стрельбами; такая подготовка, проводившаяся в районе Познани, не прекращалась 
даже в 
самые сильные морозы, доходившие до 20 - 30 градусов ниже нуля. 
   В марте 1940 года дивизию инспектировал известный генерал фон Манштейн, в то 

время командир корпуса. Манштейн фактически разработал план наступления на 
Западе, 
приведший к такому успеху, о котором никто не мог и мечтать{21}. 
   Манштейн был лучшим умом германского генерального штаба, но действовал 
слишком 
прямолинейно; он всегда говорил то, что думал, и не пытался скрывать своего 
-мнения, 
даже когда оно было нелестным для его начальников. В результате он был 
"законсервирован", и ему досталась сравнительно небольшая роль в той кампании, 
которую он так блестяще задумал. 
   Мое личное участие во Французской кампании ограничивается Лотарингией, я не 
принимал участия в великом походе через Северную Францию к Ла-Маншу. Тем не 
менее 
я намерен рассмотреть ход операций на главном направлении, поскольку они имели 
такое 
большое значение для развития способов ведения боевых действий бронетанковыми 
войсками.
ПЛАН
   Немецкий план наступления на Западном фронте был очень близок к знаменитому 
плану Шлиффена в первой мировой войне. Главный удар по-прежнему намечался на 
правом крыле, но на несколько более широком фронте, чем в 1914 году, причем на 
этот 
раз предполагалось наступать и по территории Голландии. Эта операция была 
поручена 
группе армий "Б" генерал-полковника фон Бока, в которую должны были войти все 
десять наших танковых дивизий; главный удар наносился по обе стороны Льежа. 
Группа 
армий "А" генерал-полковника фон Рундштедта, поддерживая наступление, имела 
задачу 
пройти через Арденны и выйти пехотными частями к Маасу, в то время как группа 
армий 
"Ц" генерал-полковника фон Лееба должна была занимать оборону перед линией 
Мажино. 
   Приемлемость этого плана вызывала сомнения. Особенно возражал против 
нанесения 
главного удара правым крылом генерал фон Манштейн, бывший в то время 
начальником 
штаба группы армий "А", так как это привело бы, по его мнению, к фронтальному 
столкновению между нашими танковыми частями и лучшими соединениями французов и 
англичан в районе Брюсселя. Простое повторение стратегического плана 1914 года 
означало бы отказ от надежды на внезапность, являющуюся вернейшим залогом 
победы. 
Поэтому Манштейн выдвинул хитроумный и в высшей степени оригинальный план. Как 
и 
раньше, предполагалось большое наступление нашего правого крыла; группа армий 
"Б", 
имея в своем составе три танковые дивизии{22} и все наличные воздушно-десантные