11-й 
танковой дивизии. Если бы на этом участке фронта оборона была прорвана и если 
бы 
русским позволили продвинуться к Ростову, немецкая группа армий на Кавказе 
оказалась 
бы отрезанной и ее постигла бы судьба немецкой армии под Сталинградом. 
Обстановка 
складывалась так, что от 11-й танковой дивизии требовалось сделать все 
возможное для 
выполнения поставленной задачи. 
   К счастью, все командиры, у которых нервы не выдержали испытаний прошедших 
боев, 
были заменены более крепкими людьми. Не осталось ни одного-офицера, на которого 

нельзя было бы полностью положиться. В течение нескольких недель дивизия каждую 

ночь совершала марши, перед рассветом всегда оказываясь в наиболее уязвимом для 

противника месте и нанося удар за час до наступления русских. Эта тактика 
требовала от 
войск невероятного напряжения, но зато у нас было мало потерь, потому что мы 
всегда 
достигали полной внезапности. В дивизии считалось аксиомой, что "ночные марши 
сохраняют жизнь", но справедливость требует отметить, что никто в то время не 
мог бы 
вам толком сказать, когда же спали наши солдаты. 
   Приказы отдавались только в устной форме. Вечером командир дивизии принимал 
решение относительно действий на следующий день, а все необходимые распоряжения 

отдавал командирам полков уже непосредственно на местности. Затем он 
возвращался в 
свой штаб и обсуждал предполагаемые дей- 
   ствия с начальником штаба 48-го танкового корпуса. Если его план получал 
одобрение, 
в полки передавали по радио "изменений нет", и все передвижения совершались 
согласно 
ранее полученным указаниям. Если же требовалось внести серьезные поправки, 
командир 
дивизии посещал ночью все полки и отдавал, снова в устной форме, необходимые 
приказания. В бою командир дивизии находился в передовых подразделениях, 
действующих на направлении главного удара; в полках он бывал по нескольку раз в 
день. 
Штаб дивизии размещался недалеко в тылу и не менял своего расположения в ходе 
боевых 
действий. Здесь собирались и обрабатывались все полученные данные, отсюда 
руководили снабжением частей и направлялись подкрепления. Связь между 
командиром 
дивизии и его штабом поддерживалась по радио и только в редких случаях по 
телефону. 
   336- я дивизия, которой удивительно умело и хладнокровно командовал генерал-
лейтенант Лухт, испытывала серьезный недсстаток в вооружении. Дивизия не 
оказывалась бы столько раз в критическом положении, если бы располагала большим 

количеством противотанковых пушек. В этом отношении наша организация не 
отвечала 
предъявляемым к ней требованиям. 
   С обеих сторон в бой вводились вновь созданные и плохо оснащенные соединения.
 Так, 
у немцев действовали авиаполевые дивизии, которые через несколько дней боев, 
как 
правило, теряли боеспособность: несмотря на хорошее техническое оснащение, их 
подготовка оставляла желать много лучшего, а кроме того, у них не.было опытных 
командиров. Создание авиаполевых дивизий было делом рук Германа Геринга, причем 
не 
имело под собой никакой здоровой основы. И за эту нелепость солдаты 
расплачивались 
своими жизнями. У русских экипажи танков, особенно в механизированном корпусе, 
вряд 
ли вообще проходили какую-либо подготовку. Этот недостаток являлся одной из 
главных 
причин, способствовавших победе немцев 19 декабря. 
   Выше мало говорилось об артиллерии, которая не играла основной роли в этих 
высокоманевренных и протекавших с переменным успехом боевых действиях. Однако в 

ночное время артиллерия часто использовалась для огневых налетов по районам 
расположения войск противника. У нас нет достаточных данных, чтобы судить об 
эффективности такого тактического приема, но поскольку русские были вынуждены 
во 
время сильных морозов укрываться в деревнях, можно предположить, что 
достигались