практическое значение – управление посредством радиосигналов. Другая носила 
характер более сенсационный: немцы экспериментировали с новой радиоаппаратурой, 
позволявшей наводить ракету не с базы запуска, а непосредственно из района цели.
 Диверсант был обязан к указанному моменту установить в Эмпайр Стейт Билдинг 
аппарат, который, проработав всего несколько минут, как магнит, притянул бы к 
себе ракету. Гиммлеру эта идея пришлась по вкусу» 88 .
 Итак, эсэсовские агенты Гимпель и Колпаг уже находились в США и ждали сигнала. 
А на другой половине земного шара штурмбанфюрер СС Вернер фон Браун все еще 
экспериментировал, создавая ракету, гибельную для Соединенных Штатов. В его 
сейфе еще с 1941 года, за несколько месяцев до вступления США во вторую мировую 
войну, лежал проект обстрела Америки межконтинентальными ракетами. В биографии 
немецкого ракетного специалиста Германа Оберта об этом говорится следующее: 
«Однажды фон Браун дал ему (Оберту. –  Ю. М .) задание спроектировать 
трансатлантическую ракету, которая могла бы достигнуть Нью-Йорка.
 – Мы должны приняться теперь за проектирование ракет гораздо большего радиуса 
действия, – сказал фон Браун. – Прошу вас, разработайте теоретический проект 
такой двух– или трехступенчатой трансатлантической ракеты. Как она должна 
выглядеть? Сколько потребует горючего? Во сколько примерно обойдется?» 89 .
 В октябре 1941 года Оберт закончил расчеты. В начале 1944 года, когда фашисты 
всеми силами старались заключить сепаратный мир с Англией и США, фон Браун в 
одной из своих ставших обычными дружеских бесед с Гитлером рассказал ему о 
плане создания ракеты для обстрела Америки. Фон Браун не ошибся в своих 
ожиданиях: Гитлер ухватился за эту идею, как утопающий за соломинку, он дал 
задание немедленно сконструировать такую ракету, «сократить период испытаний и 
сразу же начать ее промышленное производство». Все последние 14 месяцев войны – 
с февраля 1944 по апрель 1945 года – Гитлер не переставал подгонять команду фон 
Брауна. «Гитлер сулил Брауну все золото мира, он заставлял конструкторов 
работать по 15-16 часов в день без перерыва, то обещая им свою исключительную 
помощь, когда бывал доволен, то клеймя их как самых гнусных предателей в 
истории, когда ему казалось, что дело идет недостаточно быстро...» 90 
 Вернер фон Браун жаждал денег и славы и не давал своим сотрудникам ни минуты 
отдыха. Проект принимал все более конкретные очертания. Агрегат «10» высотой 18 
метров, диаметром 3,5 метра и весом 87 тонн должен был служить первой ступенью 
ракеты «А-9». Весь же колосс со смонтированным на нем оперением площадью 13 
квадратных метров, весивший 100 тонн, за 35 минут полета должен был, 
израсходовав 70 тонн горючего, донести до Нью-Йорка всего одну тонну 
взрывчатки! Этот совершенно нерентабельный проект, который родился в 
воспаленном мозгу нацистов, одержимых манией величия и стремлением к мировому 
господству, сулил всем монополиям-участницам и их акционерам огромные прибыли. 
Гитлеровским же генералам он должен был послужить моральным подспорьем.
 Однако создать ракету такого типа было технически нелегко. Это усугублялось 
лихорадочной спешкой. Пробный запуск первой ракеты «А-9/А-10», произведенный 8 
января 1945 года, оказался неудачным. Вернер фон Браун с треском провалился.
 Провалились и гиммлеровские агенты. Сначала им удалось благополучно 
проскользнуть под носом американских сторожевых кораблей, постов береговой 
обороны и контрразведки США. Но на этом и кончилось везение диверсантов. 
Разоблачить их помог антифашистски настроенный американец Том С. Уорренс. Он 
занимал видный пост в военной промышленности США. Колпаг, который когда-то был 
знаком с Уорренсом, попытался завербовать его, втянуть в операцию «Эльстер». 
Уорренс, дважды раненный на войне, на следующий же день отправился в 
федеральное бюро расследований и сообщил о готовящейся диверсии.
 Там к его заявлению отнеслись весьма иронически, более того – высмеяли. Но 
Уорренс категорически требовал ареста фашистского диверсанта, хотя сотрудники 
ФБР и пугали его неприятными юридическими последствиями в случае, если 
обвинение окажется ложным.
 Колпаг признался на первом же допросе и, желая спасти свою голову, сразу выдал 
Гимпеля, с которым расстался несколько дней назад. Сотрудники ФБР были вне себя 
от удивления. Как, неужели еще один агент СД обретается в Нью-Йорке и 
преспокойно спит где-то в Манхэттене? Колпаг, боясь суровой кары, заклинал их 
поскорее разыскать Гимпеля, пока не произошло беды. ФБР пришлось поднять в 
Нью-Йорке самую крупную тревогу за все годы второй мировой войны. Целая армия 
полицейских и агентов бюро, в форме и в штатском, получив описание внешности 
Гимпеля, охотилась за ним.
 А тем временем Гимпель уже слал из номера 1559 отеля «Пенсильвания», 
расположенного в центре нью-йоркского сити, первые шифрованные радиограммы в 
Берлин. Вот уже четыре недели жил он в городе, небоскребы которого должен был 
помочь превратить в груду развалин. Если гитлеровские ракеты обрушатся на 
огромный город, где живут 8 миллионов человек, это, по расчетам нацистов, 
окажет большое психологическое воздействие.
 Сотрудники ФБР выспрашивали у Колпага особые приметы и особенности поведения 
Гимпеля. Арестованный вспомнил, что Гимпель обычно держал монеты не в кошельке, 
а в верхнем левом кармане пиджака...
 Наступили рождественские дни. Нью-Йорк готовился к сочельнику; никакой 
светомаскировки, никаких видимых признаков войны. Празднично настроенные люди 
даже и не подозревали о дьявольском плане, который собирались осуществить 
против них в далеком рыбацком поселке Пенемюнде на немецком острове Узедом, где 
находился фашистский ракетный центр. К газетному киоску на Таймс-сквер подошел 
одетый по последней американской моде мужчина. Не вынимая сигары изо рта, он 
потребовал иллюстрированный журнал, протянул продавцу долларовый банкнот; 
получив несколько центов сдачи, сунул их в левый верхний карман пиджака.