ной. Фюрер был согласен с планами Гейдриха и  его  действиями.
Он начал  общаться  с  Гейдрихом один на один,  и хотя тот был
польщен оказанным ему вниманием,  он опасался осложнений из-за
ревности и  враждебного отношения со стороны Бормана и Гиммле-
ра. Он опасался,  что Борман ответит интригами; От Гиммлера же
можно было ожидать подлости и жестокости.
     Действительно Гейдрих оказался в сложном положении.  Пока
успехи располагали  к нему Гитлера,  но он ни в коем случае не
чувствовал себя в безопасности и не  знал,  как  справиться  с
препятствиями, которые  возникали  из-за  соперничества  между
ним, Гиммлером  и Борманом.
     Открыто напасть  на  них было опасно во все времена,  ибо
Гитлер еще сильнее, чем Гиммлер, заботился о внутренней лояль-
ности СС.  Гейдрих понимал,  что,  в любом случае, уже поздно.
Подчинение Гитлера их влиянию и поворот против  Гейдриха  были
делом времени. Вскоре это время наступило. Гейдрих подумывал о
включении меня в свиту фюрера,  но я сумел его отговорить. Пе-
ред моим  отьездом в Берлин он снова заговорил о своем предло-
жении. Для него было особенно важно, чтобы его интересы отста-
ивал кто-нибудь на самом верху.  Он полагал, что для меня неп-
лохо было  бы  некоторое  время  докладывать   непосредственно
высшему руководителю.  В конце концов мы пришли к компромиссу:
я должен был еще на месяц остаться в Берлине,  а он тем време-
нем устроил  бы мое прикомандирование к штаб-квартире.  Однако
из этой затеи ничего не вышло. Вскоре я выехал в Гаагу для со-
вещания с  техническими специалистами по поводу ультракоротко-
волновых передатчиков.
     Именно здесь, в Гааге, в июне 1942 г. до меня дошло теле-
тайпное сообщение о попытке покушения на Гейдриха и его  тяже-
лом ранении. Мне  приказали срочно вернуться в Берлин.
     Я недоумевал,  кто же стоял за покушением и  вспоминал  о
недавних трениях  между  Гиммлером  и  Борманом.  Я  мог  ясно
представить, что люди, знакомые с методами Гейдриха, опасаются
его. Оба его противника знали,  что он не остановится ни перед
чем, если под угрозой окажутся его планы. Его успехи в протек-
торате, должно быть сильно,  раздражали Гиммлера, и напряжение
в отношениях между ними возросло до предела,  иначе Гейдрих не
говорил бы об этом все время, пока мы с ним общались. В обычае
Гитлера и Гиммлера было управлять, натравливая своих товарищей
друг на друга.  Однако проделать подобное с Гейдрихом было не-
возможно. К тому же,  будут главой имперского управления безо-
пасности и  исполняющим  обязанности рейхспротектора,  он стал
слишком могущественной для них фигурой. Внезапно я вспомнил об
эпизоде, о  котором  мне рассказывал Гейдрих.  Его вызвали для
доклада Гитлеру о некоторых экономических проблемах  протекто-
рата. Он уже довольно долго прождал перед бункером,  когда от-
туда неожиданно вышел фюрер в сопровождении Бормана.  Гейдрих,
как полагалось,  поприветствовал  его,  ожидая  приказа начать
доклад. Гитлер уставился на него, и по его лицу пробежала неп-
риязненная гримаса. Доверительно и непринужденно подхватив фю-
рера за руку,  Борман вновь увел его в бункер.  Гейдрих подож-
дал, но фюрер так и не вернулся. На следующий день Борман зая-
вил Гейдриху,  что его доклад фюреру более не интересен.  Хотя
это было сказано самым дружелюбным тоном, Гейдрих почувствовал
за ним неистребимую ненависть.  Недовольство Гитлера в  данном
случае было очевидным,  и скорее всего, проистекало из намеков
и клеветнических высказываний Бормана и Гиммлера.
     Любопытно, что в ходе моей последней беседы с ним,  Гейд-
рих, несмотря на уверенность в своих силах показался мне испу-
ганным. Несомненно,  он был полон предчувствий и его озабочен-
ность тем, чтобы устроить меня в окружение Гитлеру, проистека-
ла именно из этого.
     Покушение на него,  разумеется,  повлияло на работу цент-
рального ведомства в Берлине. Вместо гула, свидетельствовавше-
го о деловой активности,  здесь воцарилась  тишина,  вызванная
атмосферой недоверия, чуть ли не страха. Как же это могло слу-
читься?
     Гиммлер приказал мне немедленно вылететь в Прагу, где уже
работали руководители IV и V отделов, Мюллер и Нобе. Я догово-
рился о  встрече с Мюллером,  который обещал мне коротко изло-
жить полученные сведения.  Гейдрих,  в бессознательном состоя-
нии, находился в госпитале, и лучшие враги пытались спасти ему
жизнь. Осколки гранаты впились в его тело, создав многочислен-
ные очаги инфекции.  В ранг попали куски ткани из его одежды и
усилили опасность для его  израненной  селезенки.  На  седьмой
день началось общее заражение крови,  которое быстро привело к
смерти. До самого конца он был под присмотром профессора  Геб-
харта, чьи  рекомендации  вызвали серьезную критику со стороны
других специалистов.  Некоторые предлагали провести операцию и
удалить поврежденную  селезенку,  чтобы избавиться от главного