ипте и вылетавших на родину, в 
поиске, как им было заявлено, незаконно вывозимого из страны золота. Было 
найдено и золото: обручальные кольца по
124
числу отъезжающих, несколько перстней и цепочек, серьги (в ушах, разумеется), а 
также семь браслетов и три брошки. Маловато, конечно, для массового вывоза, но 
тень брошена.
    С нашей стороны последовали заявления, представления, возмущения, но дело, 
как говорится, было сделано, и компрометация советских военнослужащих 
продолжала набирать темп. Собрав всю информацию о положении вокруг советских 
военных советников и специалистов, я направил в Центр 29 июня 1972 года 
подробную телеграмму о том, что в ближайшее время следует ожидать серьезных 
демаршей Садата против нашего военного присутствия в Египте.
    8 июля 1972 года Садат вызвал к себе посла СССР и заявил, что им принято 
решение об окончании миссии советского военного персонала в Египте и о его 
высылке в ближайшие дни. Никаких мотивированных объяснений Садат при этом не 
давал. Правда, откомандирование наших военных из Египта проходило уже по иной 
схеме. Вместо провокаций и улюлюканья их награждали египетскими орденами за 
образцовое выполнение воинского долга по оказанию помощи Египту, а Министерство 
обороны СССР, также решив подсластить пилюлю, с согласия высших инстанций, в 
свою очередь, наградило изгнанных орденами и медалями СССР. Ожидала их и еще 
одна — незапланированная — награда: многие египетские офицеры и солдаты 
искренне плакали, прощаясь со своими советскими друзьями, и, наверное, эти 
слезы были дороже полученных орденов и медалей. Но это, конечно, кому как...
    О прекращении деятельности советского военного персонала в Египте 
международная пресса писала тогда много. Запад приветствовал конец советского 
военного присутствия в Египте. А каково было наше отношение к этому событию? 
Конечно, это был недружественный и даже вероломный шаг со стороны Садата. 
Обидно было и за саму форму объявления о выводе наших войск (более 10 тысяч 
человек). А по существу? По моему глубокому убеждению, уход нашего военного 
контингента из Египта гарантировал нас от возможной военной конфронтации с 
Западом, избавлял от неминуемых человеческих жертв и полностью снимал с нас 
ответственность за возможные авантюры Садата. Изгоняя советских военнослужащих, 
Садат давал понять США и
125
Израилю, что он прошел свою дистанцию на пути к миру. Каких-либо ответных 
позитивных шагов со стороны Израиля не последовало, и Садат решился на открытие 
военных действий. Как они велись и чем закончились, многократно описано, хотя я 
не сказал бы, что все точки здесь уже расставлены по своим местам. Но факт 
остается фактом: Садат продемонстрировал свою решимость воевать, добился в 
первой фазе войны успеха, создал таким образом условия для проведения 
переговоров об освобождении оккупированного Израилем Синайского полуострова и 
проложил путь к заключению сепаратного мира.
    Знала ли разведка о предстоящей войне, подготовка к которой одновременно 
велась как в Египте, так и в Сирии? Да, знала. Подготовку к войне вообще скрыть 
трудно. Помимо сведений секретного порядка многое дают и визуальное наблюдение, 
и средства радиоперехвата. Всегда можно установить, как проходила подготовка к 
военным действиям, как война началась и как велась, но никогда нельзя 
предугадать, каким образом будут развиваться военные действия и чем они 
закончатся.
    После того как мы убедились, что в ближайшие дни начнутся военные действия, 
главной заботой советских учреждений в Египте стала срочная эвакуация женщин, 
детей и части специалистов. Всю запланированную работу удалось завершить в срок.
 Около 3 тысяч человек было отправлено на родину. Это была тяжелая, в основном 
ночная работа. Заняты в ней были значительная часть персонала посольства и весь 
состав консульства.
    В.М.Виноградов в своих записках называл некоторых отличившихся товарищей. 
Этот список, конечно, может быть существенно дополнен. Я же хочу помянуть 
добрым словом уже ушедшего из жизни вице-консула Анатолия Леонтьевича Денисенко,
 на которого пала основная доля забот об эвакуации советских граждан из Египта. 
Надо сказать, что и в своей следующей командировке, в Бейруте, во время 
многолетней ливанской войны он вел сложную и самоотверженную работу по 
обеспечению безопасности советских граждан и учреждений и был за это награжден 
орденом Красного Знамени.
    Военные действия на египетском фронте не привели на этот раз к бомбежкам 
Каира, но мы с женой очень тревожи-
126
лись за сына, который после окончания института сразу был направлен на работу в 
Дамаск в качестве стажера посольства. Там обстановка была значительно тяжелее, 
и Дамаск подвергался жестоким бомбардировкам израильской авиации. В пятилетнем 
возрасте сына пришлось эвакуировать из Каира, когда город бомбили во время 
тройственной агрессии, и в самом начале своей самостоятельной работы он снова 
оказался в сложной ситуации. К счастью, все обошлось благополучно.
    Война закончилась. Наступил новый период в наших отношениях с Египтом. 
Садат, уже не маскируясь, взял открытый курс на ухудшение отношений с Советским 
Союзом: выдворил нашего посла, разорвал договор о дружбе и сотрудничестве, 
закрыл ряд советских учреждений в Египте и даже отобрал жилой дом, строившийся 
для сотрудников посольства.
    Прогнозы и информация разведки нашли практическое подтверждение, но никакой 
радости от этого не было.
    
    Встречи с А.Н.Косыгиным
    
    В период с 1955 по 1973 год мне приходилось время от времени встречаться с 
Алексеем Николаевичем Косыгиным. Помимо разных заседаний, совещаний и приемов 
трижды я имел возможность по несколько дней подряд общаться с ним, докладывать 
ему развед