Вскоре после возвращения из Египта Шепилов стал министром иностранных дел 
СССР (июнь 1956 г. - май 1957 г.) и на своей первой встрече с активом МИД 
рассказал, какие бывают странные послы, не имеющие контактов с руководителями 
страны, и какие бывают проворные атташе, роющие ходы в нужных направлениях. На 
некоторое время я стал популярным человеком в коридорах Министерства 
иностранных дел и Первого главного управления. В дальнейшем, пока не приехал 
новый посол Евгений Дмитриевич Киселев, через нашего египетского друга и 
доброжелателя в течение нескольких месяцев поддерживались наиболее важные 
контакты с Насером, особенно по вопросам военного сотрудничества.
    После прибытия в Египет Е.Д.Киселева тесные отношения с Египтом приобрели 
открытый характер, разносторонние связи с Египтом стали быстро набирать силу. 
Помимо
43
посольства и торгпредства в Каире открылись, консульства в Александрии и 
Порт-Саиде. Преодолевая многочисленные трудности, удалось создать и небольшой 
культурный центр посольства в одном из торговых районов столицы. Первым его 
директором был энтузиаст арабистики, впоследствии доктор филологии Павел 
Георгиевич Булгаков. Начал функционировать представитель Государственного 
комитета по внешнеэкономическим связям. Сотрудники посольства занялись поисками 
участка для строительства нового здания советского посольства. В Каир ринулись 
советские корреспонденты, и два года спустя после визита Шепилова у нас уже 
были корпункты чуть ли не всех центральных газет. Как шутили сами журналисты, 
«в Каире сейчас представлена вся советская пресса, кроме „Пионерской правды" и 
„Мурзилки"».
    В начале 50-х годов египетская общественность еще очень мало знала о 
Советском Союзе. Информация о нашем государстве поступала в Египет лишь из 
западных источников. Первую в Египте книгу под названием «Месяц в России» 
написал о Советском Союзе Ахмед Баха ад-Дин, который с группой журналистов 
провел в нашей стране около месяца. Побывав в республиках и областях, он честно 
описал все виденное и слышанное. Египтяне были поражены теплым приемом и добрым 
отношением к ним со стороны простых граждан и официальных властей.
    Дотошные журналисты старались проникнуть всюду и побеседовать с возможно 
большим числом советских людей. В каждом городе ходили они и по магазинам, и по 
базарам.
    Вместе с Баха ад-Дином в составе группы была известная журналистка Инжи 
Рушди. На базарах сердобольные , торговки маслом, молоком и сметаной, принимая 
элегантную худощавость египтянки за крайнюю степень дистрофии, несколько раз 
пытались угощать ее сметаной.
    Широкое распространение в Египте книги «Месяц в России» в середине 50-х 
годов свидетельствовало о возросшем интересе египтян к Советскому Союзу.
    Между тем более чем скромное здание советского посольства в Замалеке 
буквально было переполнено людьми, а новые сотрудники все прибывали и прибывали.
 К знакомым и общепринятым дипломатическим должностям прибавля-
44
лись какие-то совсем необычные: советник по сельскому хозяйству, советник по 
атомной энергетике. Работа, впрочем, находилась всем. Советское посольство 
стало местом паломничества египтян. Официально пропагандируемая 
советско-египетская дружба как бы сняла все запреты на посещение иностранного 
посольства, и мы целый день принимали посетителей, разбирали письма, 
поступавшие к нам во все увеличивавшихся количествах, работали с 
многочисленными советскими делегациями.
    Бурное развитие отношений носило, надо сказать, довольно неорганизованный 
характер. Трудно было в этом хаосе выделить действительно важные и полезные для 
государства дела. Но, так или иначе, посетителей все равно нужно было принимать,
 нужно было и читать письма, среди которых было много невразумительных и просто 
малограмотных. Значительная доля посещений и письменных обращений была связана 
с мольбами о помощи и просьбами о лечении в Советском Союзе. Самыми 
распространенными болезнями в Египте тогда были глазные. Даже в местных 
изречениях и пословицах эта печальная сторона египетской жизни нашла свое 
устойчивое отражение: «Кривой среди слепых — султан», «На двух египтян 
приходятся три глаза»... В маленькую приемную посольства приходили слепые, 
хромые и убогие и показывали свои болячки. Один посетитель порядочно перепугал 
меня, неожиданно показав то, что надлежало показывать венерологу.
    Конечно, помочь всем страждущим посольство не могло, хотя очень 
незначительную часть из этой армии обездоленных с течением времени удавалось 
все же направить на лечение в Советский Союз. В корреспонденции в основном 
также содержались просьбы о помощи. Отвечать на эти письма, разумеется, не было 
никакой возможности, но прочитать их все равно было необходимо, а разбирать эти 
каракули приходилось с большими усилиями, до боли в глазах.
    Попадались среди писем и удивительные просьбы и предложения... Одно письмо, 
написанное четким и красивым почерком, повествовало о проблеме производства 
тарбушей (высоких малиновых фесок с черной кисточкой) в Египте, которое, по 
словам автора, грозило совсем зачахнуть. Письмо явно было написано 
профессиональным писцом. В ту пору они
45
во множестве сидели со своими ящиками вокруг различных государственных 
учреждений и составляли письма и прошения для неграмотных египтян, которых было 
в стране большинство. Чаще всего писцы гнездились у стен судов и почтамтов.
    А проблема тарбушей (они были унаследованы от времен османского господства) 
состояла в том, что раньше их носило почти все мужское население Египта, в том