становились все более настойчивыми и сильными. Это были попытки прорыва, в 
большинстве случаев приносившие русским немалые потери. 
Попытки прорыва противника, предпринимаемые в направлении, не сулившем ему 
никакого оперативного успеха, могли быть ликвидированы силами 18, 20 и 14-й 
моторизованных дивизий при значительно более благоприятных условиях на линии 
Вороново-Крево- севернее Минска, в то время как танковые дивизии можно было бы 
использовать для продвижения на [76] восток через Докшицы и Глубокое с целью 
овладения местностью между Оршей и Витебском прежде, чем противник сумеет 
перекрыть этот перешеек. 
Но вся 3-я танковая группа вынуждена была удерживать участок кольца окружения в 

условиях, когда местность в тылу группы еще не была очищена от частей 
противника, 
попытавшихся оказать помощь своим окруженным войскам. До сего времени еще 
непонятно, почему не было принято предложение командования группы армий выслать 
к 
Западной Двине сильные разведывательные отряды, тем более что они были бы 
полезны и 
как средство разведки путей 
3-й танковой группе, получившей в качестве усиления 900-ю учебную бригаду, было 

поручено удержание Вильнюса и переправ через реку Вилия северо-восточнее города.
 
Таким образом, представилась возможность использовать 20-ю моторизованную 
дивизию 
для очистки местности севернее Минска от остатков разгромленных частей 
противника, 
которые в тылу 7-й танковой дивизии часто совершали налеты на повозки и машины 
с 
ранеными. 
Как только атаки противника против частей западного крыла 3-й танковой группы 
ослабли и подошли соединения 9-й армии, 57-му танковому корпусу был отдан 
приказ - 
освободившиеся части 18-й моторизованной и 19-й танковой дивизий сосредоточить 
в 
районе юго-восточнее Вильнюса для переброски их к Западной Двине 3-я танковая 
группа была полна решимости по возможности быстрее продолжать прерванное не по 
ее 
вине продвижение и не дожидаться, пока последний окруженный русский солдат 
сдастся 
в плен. Ежедневные просьбы о разрешении перебросить главные силы на 
северо-восток 
наталкивались на упорные возражения главнокомандующего сухопутными силами, хотя 

все яснее становилось, что противник отказался от своих попыток уйти в северном 

направлении. Кроме того, воздушная разведка обнаружила первые признаки 
подтягивания 
войск противника в район Орши. С 25 июня на главнокомандующего сухопутными 
силами 
давило стремление Гитлера удержать окруженную группировку противника в районах 
Белостока, Новогрудка и собственное нежелание проводить смелые операции Еще 30 
июня 1941 года начальник генерального штаба сухопутных сил полагал, [77] что 
танковые 
войска, вероятно, только 5 июля смогут продолжать наступление с целью выхода на 

рубеж Могилев - Орша - Витебск - Полоцк. 
Попытки 7-й танковой дивизии форсировать Березину под Борисовом и образовать 
там 
плацдарм были отражены крупными силами противника, занявшими оборону на 
восточном берегу реки{24}. В последние дни июня дивизия отражала на западном 
берегу 
атаки противника, прорывавшегося с юга. Создавалось впечатление, что 2-я 
танковая 
группа еще не сомкнула кольцо окружения южнее Минска 30 июня в штаб 3-й 
танковой 
группы, располагавшийся в местечке Крево, прилетел командующий 2-й танковой 
группой, чтобы вместе обсудить план продолжения операций. Это было как раз 
кстати. 22 
июня 2-я танковая группа форсировала Западный Буг по обе стороны Брест-Литовска.
 Два 
танковых корпуса, наступавшие в первом эшелоне группы, отбрасывая слабые силы 
противника, 26 июня овладели Слуцком и Столбцами. 
Начиная с 24 июня активность противника, отходившего от Белостока на Барановичи,
 с 
каждым днем повышалась. Это обстоятельство вынуждало выделять новые силы для 
прикрытия флангов. Выделенные для этого части вынуждены были повернуть свой 
фронт 
на север, в то время как первые эшелоны танков продолжали продвигаться на 
Бобруйск и