для противовоздушной обороны. Позиции их следовало оборудовать так, чтобы их 
можно было бы эффективно использовать и в наземном бою для отражения танков. 
Сухопутные войска рассматривали план Геринга как вмешательство в их дела и были 
этим недовольны.




 Запоздалое вооружение люфтваффе?


 Ешоннек критиковал решение Геринга как ослабляющее собственные задачи 
люфтваффе. Требовавшееся для увеличенного выпуска зенитных орудий сырье 
следовало в этом случае отбирать у производства самолетов и строительства 
аэродромов, причем в тот самый момент, когда на основе политического развития 
возможность войны против Англии впервые перешла в область генштабистского 
планирования. Правда, Геринг уверял своих сотрудников, что Гитлер желает 
примирения с Англией, а войны не хочет. Тем не менее задача генштаба – быть 
готовым ко всему. Ешоннек же был твердо убежден в том, что война в 1938 г. еще 
не грозит. Его основной заботой были выпуск самолетов и их поставка в войска. 
Он не питал никакого доверия возглавляемому Удетом Техническому управлению и 
боялся, что требования генштаба люфтваффе в отношении конструирования, 
производства и поставки бомбардировщиков выполнены не будут. Ешоннек радовался, 
что «Ме-109» хорошо зарекомендовал себя как истребитель. Истребители были 
страстью Удета. Что же касается бомбардировщиков, то он отдавал предпочтение 
пикирующим (они сокращенно именовались «штука»{119} ), которые Ешоннек считал 
переходным вариантом до тех пор, пока нет хорошо работающих приборов наведения 
на цель для бомбометания в горизонтальном полете.
 Я был успокоен тем, что в генеральном штабе люфтваффе царило ясное 
представление о вооружении летных частей, но заклинал Ешоннека подействовать на 
Геринга так, чтобы тот вел себя более трезво с Гитлером, не давал ему ложных 
обещаний и не допускал приукрашивания действительности. У меня сложилось 
впечатление, что у Гитлера имеется преувеличенное представление об 
эффективности действий люфтваффе, чем на самом деле; он целиком полагается в 
области авиации на Геринга и доверяет данным последнего. Что же касалось 
тогдашнего начальника генштаба люфтваффе генерала Штумпфа, тот политические 
отношения с Англией воспринимал серьезнее, чем Ешоннек.
 Противоречие между серьезными опасениями и радостной беспечностью – вот что 
характеризовало настроение руководящих лиц государства, вермахта и партии в 
1938 г. Широкие массы народа были счастливы и довольны… Доверие к Адольфу 
Гитлеру и вера в его стремление к миру захлестывали все опасения.




 Глава II


 Осень 1938 г. – август 1939 г.


 Признаки кризиса


 Моя служба снова началась поездкой – на этот раз 31 июля в Бреслау{120} на 
«Германский праздник гимнастики». Гитлеру захотелось посмотреть его. Особенно 
привлекали к себе внимание различные группы из заграницы, выступавшие в 
национальных нарядах. Народные группы судетских немцев проходили перед Гитлером 
с возгласами «Домой в рейх!». Это было захватывающей, но и внушающей тревогу 
демонстрацией. Лица выражали нужду и тревогу; Гитлер почувствовал это, сделав 
для себя вывод: освободить судетских немцев из чешской неволи. Фюрер открыто 
высказал, что немцы ни в Чехословакии, ни в Польше не имели той защиты, которая 
была положена им как национальному меньшинству по Версальскому мирному договору.

 В Берлине я нашел уже измененную в персональном отношении адъютантуру. 
Путткамер после трехлетней адъютантской службы вернулся в войска и стал 
командиром миноносца, оставив здесь только друзей. Редер избрал в качестве его 
преемника корветтен-капитана Альбрехта и предложил эту кандидатуру Гитлеру.
 Шмундт проинформировал меня о военных делах последних недель. Сам он 
производил впечатление человека подавленного. Строительство Западного вала и 
подготовка к операции «Грюн» еще более обострили противоречия между Гитлером и 
Главным командованием сухопутных войск (ОКХ). В связи с выступлением фюрера 28 
мая Бек изложил свою точку зрения в нескольких памятных записках и попросил 
Браухича доложить их Гитлеру. По словам Шмундта, Браухич далеко не все 
представил фюреру в письменном виде, а изложил взгляды Бека устно. При этом 
разгорелась оживленная дискуссия и выявилась противоположность точек зрения. 
Бек сопровождать Браухича и лично высказать фюреру собственные взгляды 
отказался. Он полагал, что убедит Гитлера своими меморандумами, доказав, что 
германское нападение на Чехословакию неизбежно вызовет англофранцузское 
наступление на Западе, из чего в дальнейшем может возникнуть новая мировая