смысла рисковать гибелью лодки от бомбардировок противника или столкновения со 
скалами и решил прекратить наши муки:

– На сегодня достаточно, главмех, опускай её под воду.

– Труба не двигается, – доложил механик, дёргавший рычаг подъёмника. – Трос 
порвался, эта чертовщина никуда не годится…

Новая поломка представляла серьёзную проблему. Если бы лодка получила сильный 
дифферент, труба могла рухнуть и никакая сила не возвратила бы её на место. Это 
означало бы конец нашего подводного и любого другого существования. Было 
совершенно очевидно, к нашему разочарованию, что лодка не способна вести охоту. 
И всё же нам продолжало везти: труба держалась на своём месте, позволяя 
пользоваться «шнеркелем». Однако сейчас её массивный и ненадёжный поплавок 
прибора сильно выдавался над поверхностью моря, когда мы находились на 
перископной глубине, и мешал провести скрытную атаку.

Выход из строя «шнеркеля» увенчал наш поход, состоявший из беспрерывного 
устранения неисправностей. Хотя команда заслуживала приза за терпение, я 
всё-таки решил прервать патрулирование в проливе. С трубой «шнеркеля», нелепо 
торчавшей на глубине 40 метров, «У-953» взяла курс на свою новую базу – 
норвежский порт Берген. Преодолевая'сильное подводное течение, мы пересекли 
пролив по диагонали и, лавируя между минными полями и британскими группами 
сторожевиков, направились к Гебридским островам.

В полночь 1 октября дизели все еше тащили лодку вперёд. Склонившись в помещении 
центрального поста над столиком для навигационных карт, я составлял радиограмму,
 информировавшую штаб о нашей неудаче, и планировал быстрое бегство с места 
радиосигнала. В 01.00 радиограмма была отправлена. Понадобилось всего четыре 
буквы кода, чтобы сообщить: «В проливе нет движения конвоев. Мощная 
противолодочная оборона. Лодка в аварийном состоянии. Возвращаемся на базу. 
„У-953“.

Моя радиограмма побудила штаб запросить другие подлодки их оценку обстановки. 
На запрос не ответили три наших партнёра по операции в Северном проливе. 
«У-484» и «У-743» англичане уничтожили в тот же день менее чем в 20 милях от 
нас на северо-западе от острова Инштрахалл. «У-925» была потоплена близ 
побережья Ирландии.

Моя радиограмма имела и другие неприятные последствия: на рассвете радар 
обнаружил три эсминца, приближавшихся с кормы. Я поклялся больше не 
использовать радиопередатчик, пусть парни из штаба гадают о том, что происходит.
 В 10.30 была запеленгована новая группа кораблей-охотников, на этот раз 
впереди по левому борту. Мы насчитали шесть эсминцев, бороздивших море. Они, 
наверное, имели в придачу эскадрильи самолётов, помогавших вести поиск. Вскоре 
шум от радиолокационных импульсов, работавших двигателей и вращавшихся винтов 
заполнил все отсеки. Одни подводники слушали его с расширенными от страха 
глазами, другие свернулись на своих койках, делая вид, что ничего не слышат. 
Шесть кораблей «томми» вели поиск, прощупывая глубины моря, не подозревая, что 
мы огибаем минное поле в трёх милях к востоку от них и всего лишь в 20 метрах 
от поверхности. Ночью шум переместился к корме, а затем ушёл дальше в море. В 
полночь нас побеспокоил какой-то корабль, но через два часа он удалился, и в 03.
30 мы вдохнули свежего воздуха и загремели дизелями на поверхности.

За несколько суток «У-953» прошла мимо Гебридских островов на север. Там мощные 
порывы осеннего ветра гнали высокие волны. Подлодка как-то ухитрялась 
продлевать своё существование, несмотря на постоянное преследование эсминцев и 
частые появления самолётов. В эти недели бесконечных срочных погружений 
подводники получали немыслимую нагрузку на барабанные перепонки, зрение, лёгкие,
 но, хуже того, оставались наедине со своими тайными мыслями. Можно было 
вспомнить о беспечной юности, школе, триумфальных наступательных операциях на 
суше в первые годы войны, сотнях потопленных кораблей противника и чествованиях,
 организованных для нас по этому поводу, о женщинах, любовных утехах. Но, 
вспоминая о прошлом, нельзя уже было остановить горькие мысли о поражениях, 
неудачах в морских походах, бегствах из портов, о погибших на дне моря друзьях, 
отступлении на суше, разбомблённых немецких городах. Лично меня не покидала 
тревога о судьбе моих родителей и сестры.

Когда «У-953», следовавшая курсом на восток, прокрадывалась во вторую неделю 
октября 1944 года мимо Шетландских островов, уничтожение германского подводного 
флота подходило, к концу. С тех пор как мы покинули осаждённую Ла-Рошель, было 
потоплено 17 подлодок – почти весь контингент, сохранившийся для боевых 
операций на море. Четыре из них отправились в свой первый боевой поход из 
Норвегии. Эти подлодки были оснащены «шнеркелями», укомплектованы хорошо 
обученными, но неопытными и неверно инструктированными экипажами. Они стали 
лёгкой добычей союзников.

В 40 милях на северо-восток от Шетландских островов мы попали в зону охоты 
группы британских сторожевых кораблей, контролировавших подходы к Норвежскому 
морю. Наступил 28-часовой период жестокого преследования эсминцев, нервного