Глава 22


Поздним тёмным вечером 2 июля мои подводники начали прибывать на борт лодки 
небольшими группами, стараясь не вызывать подозрений о нашем скором выходе в 
море. Такая конспирация понадобилась для того, чтобы скрыть уход лодки от 
ночной смены французских докеров. В полночь мы сняли швартовы с кнехтов. Я 
отвёл лодку от бетонного бункера и направил её в ночную тьму. В 02.00 «У-415» 
начала свой последний поход, все ещё без «шнеркеля».

Как только лодка достигла достаточной глубины под килем, мы ушли под воду. Для 
экономии горючего двигались на малых оборотах на запад. Я получил задание 
действовать в 200-мильной прибрежной зоне, приблизительно в 80 милях от 
побережья. Мы должны были не допускать входа в Брестскую бухту эсминцев и 
десантных судов противника. «У-415» превратилась сейчас в призрак. С 
ограничением подвижности, сомнительной боеспособностью, с крайней потребностью 
всплывать для вентиляции воздуха и подзарядки аккумуляторных батарей в условиях 
постоянной угрозы воздушного нападения подлодка стала плавающим гробом, мишенью 
для атак самолётов противника, всегда готовых отправить её на дно.

Когда занялся новый день, я посадил лодку на дно. Её нос касался песчаного дна, 
как голова пасущейся лошади. Все двигатели были запущены, а приборы выключены, 
команда отправлена спать. С началом отлива лодка снялась со дна, поднялась на 
поверхность, продвинулась дальше в море, затем снова залегла на дно. Эти 
манёвры повторялись через равные промежутки времени. Во вторую ночь мы рискнули 
провести пять бесконечных минут на поверхности, вентилируя отсеки. В связи с 
усилением импульсов «асдика» ушли под воду и продолжили своё бесшумное движение 
в погруженном положении близко ко дну. Грохот взрывов, спорадически 
доносившийся со стороны Ла-Манша, напоминал нам о том, что англичане находились 
в постоянном поиске целей.

Через 40 часов «У-415» прибыла в заданный район. На самых малых оборотах мы 
проследовали под водой |j на 30-метровой глубине к северу. Наш акустик не 
услышал ни малейшего шума, напоминавшего звук вращавшихся гребных винтов. К 
концу дня, когда приблизился момент всплытия, наши сердца забились сильнее и 
чаще. Затем мы поднялись на поверхность в ночной тишине.

Чуть больше 20 минут «томми» нас не беспокоили. Затем стали появляться их 
самолёты. Мы совершили срочное погружение. В момент, когда толща морской воды 
закрыла подлодку, на нас посыпался град глубинных бомб. Внезапная бомбардировка 
подействовала ошеломляюще на моего нового главмеха. Неспособный управлять 
лодкой, он привёл её в хаотическое движение. Мы чувствовали себя как во время 
езды на «Американских горках» и стояли перед опасной альтернативой: либо 
рухнуть на дно, либо всплыть на поверхность и подставить себя под смертельный 
удар противника. Я бросился на место главмеха, вывел лодку из беспорядочного 
движения, выровнял её и добился, чтобы она медленно двигалась на ровном киле. 
Затем, глубоко вздохнув, сказал своему ошеломлённому главмеху:

– Действуй так, Зельде. Вот наш курс. Все ещё потрясённый, он взялся за 
выполнение своих обязанностей. Моряк впервые попал под бомбёжку, впервые так 
близко ощутил смерть. Я понимал, что вынужден буду мириться с его 
неподготовленностью, пока он не освоится в боевой обстановке.

С первой бомбардировкой начался наш танец смерти. Всю ночь мы жадно ловили 
мгновения, чтобы вынырнуть на поверхность моря для подзарядки батарей и 
вентиляции воздуха. За час до рассвета во время нашего последнего за ночь 
всплытия удалось почти что завершить подзарядку батарей. После оглушительных 
разрывов боезарядов очередной бомбовой кассеты мы затаились в глубине, 
измученные, истощённые и усталые.

Эсминцы союзников, которые мы должны были атаковать и уничтожить, не появлялись 
ни на третий, ни на четвёртый день. По ночам я опускал лодку на дно, где было 
так тихо, что различалось только дыхание людей и слабый скрежет от носа лодки, 
тёршегося о песок. Однако потребность в воздухе и электроэнергии вынуждала нас 
продолжить опасные всплытия и погружения под грохот разрывов глубинных бомб. И 
всё же «У-415» упорно дожидалась появления кораблей противника. В то время как 
пилоты королевских ВВС не жалели средств для уничтожения нашей и других 
одиночных подлодок, британские корабли не обращали на нас внимания. Ни один из 
них не появлялся в районе патрулирования. Я тщательно обследовал в течение 
недели наш квадрат, но не встретил ни одного эсминца или десантного судна 
союзников. На девятую ночь бесполезного патрулирования я дерзнул проверить 
бдительность британских пилотов передачей радиограммы на базу следующего 
содержания: «Район патрулирования свободен от судоходства. Ждём новых указаний».


Сразу же за передачей мы скрылись под водой и на глубине 25 метров стали 
дожидаться ответа из штаба. Он приказал нам вернуться в Брест. Мы совершили 
обратный переход всего за 42 часа на волнах прибывавшего прилива, перенёсшего 
нас в горловину Брестской бухты. Поздним вечером 13 июля мы прибыли к месту