в Бискайском заливе. Командир распорядился спустить надувные резиновые лодки и 
дал приказ команде покинуть корабль. Лодки, забитые до отказа людьми, среди 
которых был и британский летчик, отошли от корабля, бравый командир махнул 
команде на прощание, а сам неторопливо спустился в центральный пост, и через 
некоторое время лодка ушла на дно вместе со своим командиром. Команду вскоре 
подобрали британские эсминцы.


* * *

Согласно британской статистике, в июле германские подводные лодки потопили 
сорок четыре судна общим водоизмещением в 244 000 тонн, но потери среди 
германских лодок снова возросли – до тридцати трех, несмотря на то, что с 
начала месяца ни одна лодка не выходила в море, не будучи вооруженной 
счетверенной зенитной установкой. Стало ясно, что усиленное противовоздушное 
вооружение не дает гарантии безопасного прохода через Бискайский залив, где 
только за первые три недели июля погибли семь лодок, а три других вынуждены 
были вернуться домой с серьезными повреждениями. Одной из них была «U-441», 
которую привел на базу врач корабля Пфаффингер, после того как командир лодки, 
фон Хартманн и еще двенадцать человек были ранены и затем погибли в схватке с 
«бофайтерами». К счастью для «U-441», Пфаффингер был старым яхтсменом.

На третьей неделе июля битва в Бискайском заливе достигла своего пика, когда 
десять лодок из семнадцати, вышедшие в море после 20 июля, не вернулись на базу.
 Однако это было тьмой перед рассветом: 8 июля гросс-адмирал доложил Гитлеру в 
Бергхофе, что планы по лодкам серии XXI завершены и работы по строительству 
лодок нового типа начинаются.

Планируемая максимальная скорость хода в подводном положении у этой лодки была 
19 узлов. Другими словами, они могли идти под водой быстрее, чем многие корабли 
противолодочной обороны могли это делать на поверхности. Это означало, что 
противнику придется отказаться от всей тактики противолодочной борьбы. То же 
можно было сказать и о конвойной системе, потому что немцы знали, что 
большинство судов противника, использовавшихся в конвоях, имели скорость хода 
не выше 10 узлов. Необходимо было произвести незначительные модификации в 
дизелях и моторах для новых лодок. Но основные идеи о форме корпуса, 
позволявшей развивать высокую подводную скорость хода, были позаимствованы у 
Вальтера.

Гитлер с напряженным интересом слушал доклад Деница, засыпая его вопросами 
технического характера. Это был один из многих случаев, когда фюрер удивлял 
свою аудиторию широким охватов технических тем. Он хотел знать радиус действия 
новых лодок, их максимальную скорость хода над и под водой, систему загрузки 
запасных торпед в торпедные аппараты, их вооружение, защитную броню, 
радиолокационное и гидроакустическое оборудование и многое другое.


* * *

В последующие недели события развивались весьма быстро. Союзники высадились на 
Сицилии – не на Сардинии или в Греции, как ожидалось. Итальянские 
военно-морской флот доказывал свою ненадежность, моральный дух там падал с 
каждым днем, а корабли стояли на приколе в портах. Итальянское военно-морское 
командование больше не пользовалось доверием молодых офицеров, в частности 
командиров подводных лодок. Возникала опасность, что итальянский флот окажется 
совсем развалится, и немцам потребовалось бы вмешаться и взять его под свой 
контроль, чтобы не допустить его перехода на сторону врага.

31 июля гросс-адмирала предупредили из штаб-квартиры фюрера, что имеются четкие 
свидетельства того, что правительство Бадольо ведет двойную игру и что старший 
офицер из адмиралтейства отбыл в Рим с подробными инструкциями тамошнему 
германскому военно-морскому командованию.

В тот же день Деница вызвали в штаб-квартиру фюрера. 2 августа за завтраком 
Гитлер завел разговор о Гамбурге, который в течение нескольких дней подряд 
подвергся массивным налетам вражеской авиации. Никто не мог в полном масштабе 
оценить ущерб от бомбардировок, и Дениц задумался о том, какое воздействие 
окажет на военную экономику повторение таких бомбардировок. Гитлер заверял его:

– Несмотря на массивные налеты на Рур,, – сказал он, – наше производство упало 
только на восемь процентов, так что с этой стороны нам не грозит опасность.

Но гросс-адмирал решил поехать и увидеть своими глазами масштабы разрушений. 
Картина, представшая перед ним в Гамбурге, оказалась поистине ужасной. Но еще 
больше обеспокоило его полученное им в Гамбурге сообщение.

В нем говорилось, что за последние десять дней июля в море погибло двадцать две 
лодки, но, несмотря на лихорадочные расследования, специалисты не обнаружили 
достоверных причин этой массовой гибели.