К концу июля начали обдумывать третью операцию в районе Салерно; ее назвали 
«Лавина». 

На мой взгляд, «Лавина» была задумана удачно; требовалось с самого начала 
полностью подготовиться к ней и сосредоточить все усилия на достижении успеха. 
Этого не было сделано. 

17 августа было решено, что операция «Устой» проводиться не будет; мой 10-й 
корпус, на который возлагалось ее осуществление, переходил под начало 5-й армии 
США, которой предстояло проводить «Лавину». 

Итак, к 17 августа было решено, что в материковую Италию вторгнутся две армии: 

8-я армия, через Мессинский пролив — операция «Бэйтаун». 5-я армия США в 
Салерно — операция «Лавина». 

И тут у нас возникли затруднения. 

Для поддержки «Лавины» у «Бэйтауна» стали забирать десантные плавсредства. Я не 
мог продолжать планирование «Бэйтауна», так как при мне не было старшего 
морского офицера или компетентного отдела планирования морских операций. Я 
заявил протест и убедил Александера присоединить свой протест к моему; но это 
оказалось безрезультатно, и в конце концов проведение «Бэйтауна» так, как 
намечалось, стало невозможным. 

19 августа я отправил Александеру следующую депешу: 
«1. Мне приказано вторгнуться на европейский континент 30 августа. Я 
предполагаю, что противник окажет сопротивление, так как сведениями 
противоположного рода не располагаю. 2. Мне не обозначили «цели» операции. 
Должен ли я обезопасить пролив для ВМС и нанести отвлекающий удар для успеха 
«Лавины»? Если нет, пожалуйста, определите мою задачу. 3. Недостаток выделенных 
мне десантных плавучих средств и личного состава ВМС делает вторжение в Европу 
с любой задачей при сопротивлении противника совершенно невозможным. 4. Имевшие 
место промедления делают невозможным начало «Бэйтауна» 30 августа. [204] 5. Я 
согласен, что «Лавина» должна иметь преимущество в обеспечении, но нам нельзя 
начинать боевые действия в Европе с поражения на «носке сапога». 6. Мне нужны 
четкие указания относительно сроков и цели любой операции на другой стороне 
Мессинского пролива, данная цель должна быть достижима при выделенных мне 
десантных плавучих средствах и личном составе ВМС, учитывая противодействие 
противника высадке. 7. Можете Вы предоставить мне сведения о предполагаемой 
силе сопротивления противника?»

Эта депеша принесла немедленные результаты. 20 августа я получил от Александера 
сообщение с указанием цели операции «Бэйтаун», написанное его почерком на 
половинке листа бумаги, которая хранится у меня до сих пор. 
«Ваша задача — создать плацдарм на «носке», чтобы обеспечить возможность нашим 
ВМС действовать на всем протяжении Мессинского пролива. В случае отступления 
противника с «носка» Вы будете преследовать его всеми возможными силами, 
памятуя о том, что чем больше сил противника сковываете на южной оконечности 
Италии, тем большее содействие оказываете «Лавине».

Есть смысл подвергнуть данную «цель» рассмотрению. Не было сделано даже попытки 
скоординировать мои операции с операциями 5-й армии, которой предстояла высадка 
в Салерно в ночь с 9 на 10 сентября. Не было предусмотрено, что 8-я армия 
продвинется дальше косы Катандзаро, находящейся примерно в шестидесяти милях от 
Реджо. И наши ресурсы были соответствующим образом сокращены. 

Что произошло в действительности, хорошо известно; высаживающиеся в Салерно 
войска очень скоро оказались в трудном положении; меня попросили продвигаться 
вперед на помощь 5-й армии, и у нас возникли проблемы со снабжением. 

Эйзенхауэр назначил совещание своих главнокомандующих в Алжире 23 августа, и 
меня пригласили присутствовать. На совещании [205] меня попросили обрисовать в 
общих чертах мой план операции «Бэйтаун». Это я сделал. Сказал, что промедления,
 допущенные ВМС, лишили меня возможности начать операцию в ночь с 30 на 31 
августа. Теперь я получил необходимые плавсредства и личный состав ВМС и мог бы 
начать ее в ночь со 2 на 3 сентября, однако флотское командование говорит, что 
самый ранний возможный срок — ночь с 4-го на 5-е. 

Эйзенхауэр предложил Каннингему немедленно отправиться на Сицилию и все уладить,
 добавив, что мы должны поставить себе целью начать операцию в ночь со 2 на 3 
сентября. 

Каннингем тут же покинул совещание и вылетел на Сицилию. В результате его 
визита ВМС согласились начать операцию в ночь со 2-го на 3-е. 

Покончив с этим, Эйзенхауэр сказал нам о ведущихся с итальянским правительством 
переговорах относительно перемирия. Итальянцы говорят, что по горло сыты войной.
 Создалось впечатление, что они готовы в определенный момент, если мы высадимся 
в материковой Италии, объединиться с нами и сражаться против немцев. Я заметил,