Заглянув ненадолго в одну из маленьких гаваней в горле Белого моря, мы 
двинулись дальше. Теперь нас встретили вооруженные русские траулеры и сильно 
дымившие эсминцы, покрытые фантастическим камуфляжем. Еще дальше в Белом море 
мимо нас прошли 2 английских тральщика, выпустивших магнитные тралы. Было 
приятно видеть все эти корабли. Мы обнаружили, что море, несмотря на свое 
название, имеет грязно-коричневый цвет. Повсюду плавала масса бревен. 

Во второй половине дня из облаков выскочили два Ju-88 и сбросили серию бомб 
каждый. Несколько бомб разорвались в 100 ярдах по правой раковине "Позарики", 
но это был последний выстрел противника. 

Потом на горизонте появились отставшие суда, которые присоединились к нам, в 
том числе несгибаемый "Оушн Фридом". Мы пересекли Белое море без всяких 
происшествий. 

Этой ночью солнце превратилось в огромный красный шар, касавшийся горизонта. 
Поэтому все море перед нами окрасилось в багровый цвет, словно все было залито 
кровью. Затем - багровое зарево потускнело, и через 10 минут солнце опустилось 
за горизонт. Это была темнота, которой нам так не хватало последние 10 суток. 

* * * 

Утро воскресенья 12 июля выдалось облачным и ветреным. Форштевень "Лорда 
Остина" вспарывал воду, поднимая грязно-коричневую волну. Вскоре дождь 
прекратился и тучи разошлись, ярко засияло солнце, как раз когда мы бросили 
якоря в устье реки Двины, ведущей к Архангельску. "О, какую чудесную ночь 
провели мы с тобой", - доносилось из громкоговорителей "Позарики". С 
"Паломареса" запросили количество спасенных, находящихся на борту всех кораблей.
 Только на нем их было более 300, а общая цифра подходила к тысяче. 1000 
человек без кораблей - да, это был флот, разгромленный наголову. 

Прибыл лоцманский катер, и мы впервые увидели русских. Щеголеватый морской 
офицер поднялся на борт "Остина" и переговорил с нашим капитаном, который 
отказывался следовать дальше, пока все обмороженные моряки не будут переданы на 
корабль, где им окажут надлежащую медицинскую помощь. Это было сделано, и к нам 
прибыл лоцман. Мы двинулись вверх по реке, которая извивалась и крутилась, 
точно змея. Мы все страшно устали, но все люди на палубе с интересом смотрели 
на землю Советского Союза, так как видели ее впервые. Повсюду были видны бревна.
 Они плавали в воде, а на берегу громоздились высокими штабелями. Работавшие 
там женщины смеялись и махали нам руками, когда наш корабль проходил мимо. То 
же самое делали женщины, выглядывавшие из окон и дверей деревянных домиков. 
Проходящие катера приспускали флаги, а экипажи махали нам. Несмотря на то что 
нас осталось совсем мало, прием был королевским. 

Повсюду виднелись песчаные пляжи, за которыми зеленели рощи молодых деревьев. 
Еще дальше от берегов реки виднелись прекрасные сосновые леса. Многочисленные 
баржи, значительно более крупные чем все, которые мы видели ранее, проходили 
мимо нас. У них на палубах были построены настоящие деревянные дома. На 
некоторых даже виднелись мельницы. Все вежливо салютовали нам, приспуская 
красный флаг с серпом и молотом. 

Уже на реке "Позарика" крепко села на песчаную мель. Моряки, бегая с борта на 
борт, пытались раскачать корабль, но это ничего не дало. Ей пришлось ждать 
несколько часов, пока начнется прилив. Это было бы ужасным завершением тяжелого 
перехода. Мы все прошли мимо нее к выделенным нам стоянкам в нескольких милях 
от Архангельска. "Остин" подошел к деревянному причалу у деревни Маймакса, где, 
к нашему огромному облечению, все спасенные моряки были переведены на крупное 
судно, следующее в Архангельск. Как только мы пришвартовались, на причал 
выбежали дети, предлагавшие обменять вышитые полотенца на сигареты, шоколад и 
мыло. К ним присоединились старые женщины, выпрашивающие хлеб. 

Через несколько часов мы перешли к огромному деревянному причалу возле деревни 
на берегу Двины прямо напротив Архангельска. Говорят, русские построили этот 
причал всего за две недели. Здесь мы встретились с моряками других кораблей 
конвоя и начали делиться впечатлениями. Осколки сложились воедино, и лишь 
теперь мы начали осознавать размеры постигшей нас катастрофы. На следующий день,
 13 июля, около 10.00 все уцелевшие были построены на причале. Это было долгим 
занятием, но требовалось составить списки пропавших. После этого несколько 
эскортных кораблей приготовились выйти обратно в Баренцево море, чтобы 
продолжить поиски. 

Затем мы получили хорошее известие. Выяснилось, что корвет "Дианелла" 
самостоятельно прибыл в Архангельск, не получив ни единой царапины. После 
расформирования конвоя корвет полным ходом ринулся прямо к цели. Войдя в Белое 
море, он столкнулся с 3 русскими торпедными катерами и поспешно поднял пару 
больших британских флагов, чтобы показать, кто он такой. Выяснилось, что 
"Дианелла" стала первым кораблем, прибывшим в Архангельск. Она же первой вышла 
для проведения спасательных работ. 

Хорошей новостью стало известие, что количество уцелевших транспортов