Гитлер потерял шанс на победу и потому, что мобильность его армии основывалась 
на использовании колесных, а не гусеничных машин. На размытых грунтовых дорогах 
России колесный транспорт останавливался, хотя танки и могли двигаться дальше. 
Если бы бронетанковые войска были обеспечены гусеничными транспортными 
средствами, они смогли бы, несмотря на распутицу, достичь жизненно важных 
центров России к осени. [189] 


Глава 14. Роммель в Африке

В 1941 году ход войны в Африке претерпел ряд поразительных поворотов, которые 
расстраивали планы то одной, то другой стороны, но не имели решающего значения. 
Это была война стремительных маневров, напоминающая движение качелей с резким 
взлетом и столь же стремительным скольжением вниз. Год начался с того, что 
англичане выбили итальянцев из Киренаики. Затем в борьбу вступили немецкие 
войска под командованием генерала Роммеля, и буквально через пару месяцев 
англичане были выброшены из Киренаики (у них остался лишь небольшой плацдарм, 
который они удерживали в небольшом порту Тобрук). Два последовавших один за 
другим удара Роммеля в направлении Тобрука были отбиты. Получили отпор и обе 
попытки англичан деблокировать осажденный гарнизон Тобрука. После пятимесячной 
паузы, во время которой стороны накапливали силы, англичане предприняли более 
мощное наступление. Сражение с переменным успехом продолжалось около месяца, 
пока окончательно измотанные остатки армии противника не были вынуждены 
отступить снова к западной границе Киренаики. В последнюю Неделю года Роммель 
нанес на границе ответный удар, который послужил предзнаменованием еще одной 
драматической неудачи англичан в ходе их наступления. [190] 

Первый удар Роммеля в конце марта 1941 года и последующее развитие успеха 
вызвали тем большее потрясение, что англичане исключали возможность столь 
раннего наступления противника. Получив предупреждение о том, что немецкие 
войска начали прибывать в Триполи, Уэйвелл 2 марта направил комитету 
начальников штабов в Лондоне оценку обстановки, где подчеркнул, что немцам, 
прежде чем предпринять серьезное наступление, понадобится накопить силы 
численностью до двух дивизий или более. Далее Уэйвелл приходил к выводу, что 
имеющиеся у немцев трудности "делают маловероятной возможность такого 
наступления до конца лета".

В противоположность этому в посланиях Черчилля высказывалось беспокойство по 
поводу того, что немцы не станут ждать традиционного накопления сил. Черчилль 
говорил о необходимости предпринять контрнаступление и сверхоптимистично 
оценивал возможности находившихся в этом районе английских войск. 26 марта 
английский премьер-министр телеграфировал Уэйвеллу:

"Мы, естественно, встревожены быстрым продвижением немцев к Эль-Агейле. Они 
привыкли продвигаться вперед всякий раз, когда не встречают сопротивления. Я 
полагаю, что вы ждете, пока черепаха достаточно далеко высунет свою голову, 
чтобы затем отрубить ее. Крайне важно дать им поскорее почувствовать, чего мы 
стоим по качеству"{49}.

Однако качество было явно недостаточным и в технике, и в тактике. Хотя 
обескровленная 2-я бронетанковая дивизия, занимающая передовой район, имела три 
танковые части, по сравнению с двумя у Роммеля и обладала количественно 
благоприятным соотношением по пушечным танкам, значительную их часть составляли 
захваченные итальянские танки М-135{50}, которые использовались вместо 
крейсерских и находились в чрезвычайно потрепанном состоянии. Шансы на успех 
таких случайно собранных бронетанковых войск еще больше падали из-за указания 
Уэйвелла, что "в случае нападения противника" они должны отходить, "ведя 
сдерживающие действия". При первом же нажиме Роммеля 31 марта они оставили 
позиции в дефиле восточнее Эль-Агейлы и открыли ему путь для выхода на просторы 
пустыни, где он мог воспользоваться широким выбором различных дорог для 
выполнения своих задач. Это вызвало замешательство у англичан, поскольку они 
были не в состоянии осуществлять такое напряженное маневрирование. В 
последующие дни Роммель не давал им передышки, и большая часть английских 
танков вышла из строя не в боях, а из-за поломок или вследствие полного 
израсходования горючего. [191] 

Не прошло и недели, как англичане отступили более чем на 200 миль от позиции, 
которую занимали на западной границе Киренаики. Меньше чем через две недели они 
отошли на 400 миль к восточной границе Киренаики и западной границе Египта (за 
исключением сил, оставшихся в осажденном Тобруке). Решение удерживать Тобрук и 
сохранить эту позицию "как занозу в боку противника" оказало значительное 
влияние на ход кампании в Африке в последующие двенадцать месяцев.

Быстрый развал обороны, естественно, способствовал тому, что офицеры и солдаты 
английских войск переставали верить в свои силы и в то же время преувеличивали 
возможности противника. Вдали от района боев было, конечно, легче составить 
представление об ограниченных силах противника и его стратегических трудностях. 
Черчилль, взвесив все данные, 7 апреля телеграфировал из Лондона Уайвеллу:

"Вы должны удержать Тобрук с его оборонительными сооружениями, возведенными