продиктованы необходимостью защитить какие-то важные секреты, – ведь я оставил 
службу шесть лет назад, да и тогда не имел доступа к каким-то сведениям особой 
важности, – просто контора не желает огласки собственных неуклюжих действий, 
связанных с моим увольнением, и неумелых попыток не допустить проведения 
беспристрастного судебного разбирательства по моему делу.

А ведь служба МИ-6 могла бы избавить себя от всех этих трудов, юридических 
баталий и трат значительных сумм за счет британских налогоплательщиков, если бы 
согласилась принять от меня одно простое обещание. Я добровольно вернусь в 
Великобританию, передам на благотворительные цели все средства, полученные за 
эту книгу, соглашусь с любыми юридическими обвинениями, которые МИ-6 пожелает 
выдвинуть против меня, и даже, если придется, снова сяду в тюрьму, – но при 
одном условии: сначала мой иск против МИ-6 рассмотрит Апелляционный суд по 
трудовым спорам. Если бы служба МИ-6 была благородным и справедливым 
учреждением, которое воистину заинтересовано в защите национальной безопасности 
и привыкло отчитываться за расходуемые им бюджетные средства, мое предложение 
было бы с радостью принято. Но я хорошо знаю МИ-6 уже почти десять лет – 
сначала служил в этом ведомстве, затем стал для него объектом преследования, – 
и потому сильно сомневаюсь, что оно примет мое предложение.