адресованное почему-то клубу «Чикаго блэк хоукс», город Чикаго, штат Иллинойс. 
Парнишка из Калифорнии писал в нем: «Я считаю Вас величайшим хоккеистом, а 
команду „Блэк хоуме“ – лучшим клубом в лиге». Восторженный юный хоккеист из 
Чатама, канадская провинция Нью-Брансуик, прислал Горди его, Хоу, собственную 
цветную фотографию. К ней было приложено такое объяснение: «Мой папа сделал 
этот снимок в 1966 году в Ньюкасле. Он снял Вас в гостинице в тот момент, когда 
Вы, встав после сна, направлялись завтракать. Очень жалко, что Вы не попали в 
финалы. Желаю Вам удачи в будущем сезоне. Вы по-прежнему самый великий. Если Вы 
получите этот сувенир, пожалуйста, напишите мне. Такая же фотография, только 
большего размере, висит у меня над кроватью».
Молодой житель Нью-Йорка с явно деляческим подходом к жизни прислал большую 
пачку фотографий Горди и конвертов с адресами, а также детальными инструкциями, 
как надписывать карточки и конверты. Совершенно очевидно, эта операция сулила 
ему немалый барыш. Собственно, давно известно, что существует целый бизнес, 
основанный на торговле подписанными фотографиями Хоу. Он особенно процветает в 
Нью-Йорке, если судить по числу писем с вложенными в них карточками, которые 
хоккеисту надлежало подписывать.
Восьмилетняя поклонница Горди из Ванкувера (Канада) просит прислать ей большое 
фото для спальни и информирует своего кумира: «Я начала смотреть хоккей по 
телевизору с трех лет. Папа болеет за „Торонто мэйпл лифс“, но я люблю Детройт».

Мальчишка из Россера, канадская провинция Манитоба, пожелал его «…большую 
фотографию в форме. С рамкой. Это все, что мне нужно». А другой написал только 
для того, чтобы спросить, какой длины хоккейная площадка.
Одно из писем, по счастью адресованное на «Стадион „Олимпия“ в Детройте, было 
предназначено для „Жорди Хоул“, Переводчики из администрации клуба расшифровали 
это как „Горди Хоу“. В письме юный хоккеист из Кингстона, Онтарио, пытался 
выяснить, почему Хоу не играет клюшкой с загнутым крюком и нет ли чего плохого 
в том, чтобы играть такой клюшкой.
Запросы часто приходят не только на высылку фотографий, но также шайб. Иногда 
эти просьбы комбинированные: шайбу и фотографию, оба предмета с автографами. 
Шайб с автографами Хоу не высылает.
Многие письма из Квебека пишутся по-французски, и молодые хоккеисты из этой 
провинции, занимающиеся летом в хоккейной школе Горди, становятся добровольными 
переводчиками. «Я Ваш преданный поклонник (поклонница), и мне так хотелось бы 
иметь Вашу фотографию. Не могли бы Вы выслать мне ее?» – таков типичный 
вежливый запрос относительно карточки с автографом, сделанный по-французски.
Десятилетний болельщик прислал Хоу пожелания успехов в сезоне 1968/69 года. В 
конверт была вложена картинка, изображающая чудовище Франкенштейна, а верхняя 
половина заглазной буквы послания была почему-то красная. «Я бы написал красным 
и больше, да в ручке кончилась моя кровь», – объяснил автор.
В ноябре 1956 года Горди получил одно из наиболее забавных и интригующих писем 
в своей жизни. Его написал житель Монреаля, судя по его словам заядлый любитель 
хоккея. Он писал, что очень сожалеет, но монреальские болельщики – люди в массе 
необъективные и не могут даже слышать о сравнении кого-либо со своим любимцем 
Морисом Ришаром. А такое сравнение всегда напрашивается, когда в город 
приезжает другой великий правый крайний – Горди Хоу.
«Они утверждают, – говорилось в письме, – что в искусстве владения шайбой никто 
не может сравниться с Ришаром и что если Вы даже побьете какие-нибудь его 
рекорды, то у них всегда найдутся отговорки, что, дескать, это было подстроено. 
Поэтому я решил сделать Вам предложение, которое, возможно, принесет Вам некую 
прибыль. Если вы побьете рекорд Ришара – пять шайб в одном матче – на 
монреальском льду, я заплачу Вам две тысячи долларов наличными. Поверьте, это 
правда. Я предлагаю такой путь; три первых гола не приносят Вам ничего, 
четвертая шайба-100 долларов, пятая – 400, а шестая, рекордная, – полторы 
тысячи. Я начинаю выплату, как только будет заброшена Ваша четвертая шайба, и 
все, что Вы забьете после, тоже будет немедленно оплачено. Но помните, что это 
должно быть в Монреале. Если это случится где-либо еще, я заплачу только 
четверть предлагаемой суммы, то есть 500 долларов, и только за шесть голов. Я 
хожу на каждый матч в монреальский „Форум“.
Деньги этого чудаковатого болельщика из Монреаля останутся при нем в целости и 
сохранности. Хотя Хоу всегда был очень результативным хоккеистом, он никогда не 
забрасывал за один матч больше трех шайб. А всего за свою карьеру у него 
насчитывается 16 «хет-триков», три гола за игру. Это за 23 сезона в высшем лиге.

Писали ему и психически ненормальные люди, к счастью, немного. Одно письмо тем 
не менее содержало угрозу его жизни. Это было грубое послание, полное ругани, и 
Хоу немедленно переправил его президенту НХЛ Кларенсу Кэмпбеллу, а тот передал 
его в Федеральное бюро расследований (ФБР).
Горди никому из своей семьи не сказал об этом письме. Детройтские журналисты 
были немало удивлены, когда самолет, приземлившийся в Бостоне и привезший «Ред 
уингз» на матч, был встречен на летном поле двумя молодыми людьми, в которых за 
версту можно было угадать агентов ФБР. Они подошли к Хоу и увели его в здание 
аэровокзала. Весьма впечатлительный и алчный до сенсаций Билл Бреннан из газеты 
«Детройт ньюс» ухитрился пробраться к Горди, пока остальные детройтцы ждали 
получения багажа. Он расспросил хоккеиста, и тот рассказал о письме и 
последовавшем за ним расследовании. Бреннан, забыв все на свете, понесся к 
телефону и продиктовал в редакцию эту историю. Ее тотчас же подхватили другие 
газеты, и вскоре сообщения об этом появились на первых полосах газет по всей 
стране.