тот раскрыл рот в изумлении.
Хоу, не колеблясь, бросился вниз по длинному извилистому спуску, сопровождаемый,
 правда, инструктором профессионалом. Спуск прошел без инцидентов и доставил 
ему массу наслаждения. Он полюбил горные лыжи сразу, и через три недели 
пребывания в Аспене все его недуги прошли, восстановился сон. Ночью его уже не 
мучали кошмары, в которых вратари Джонни Бауэр или Гамп Уорсли стреляли в него 
шайбами из пулеметов. Он открыл для себя, что горнолыжный спорт – прекрасный 
активный отдых от хоккея, снимающий напряжение, так что теперь он проводит 
немногие выходные зимой в горах Северного Мичигана.
Однажды тренер Сид Эйбл дал ему два дня отдыха, и Горди со всей семьей 
отправился на север, на гору Войн, находящуюся в 270 милях от Детройта. 
Бушевала метель, и он вел машину шесть часов подряд. Однако проведя два дня на 
лыжах, он вернулся к хоккею, чувствуя себя несказанно лучше.
«Я чувствовал себя перетренированным, впадающим в апатию, и лыжи изменили все. 
Я вернулся, почувствовав жажду игры, и мои шайбы вновь посыпались в ворота».
В противоположность горным лыжам плавание не дает хоккеисту ничего. По крайней 
мере, это верно для Горди Хоу. Он убедился в этом на собственном опыте во время 
своего третьего сезона выступлений за «Ред уингз». Он жил в общежитии, 
находящемся всего в нескольких кварталах от «Олимпии». Не имея близких друзей в 
городе, Горди проводил много времени в бассейне и плавал по нескольку часов в 
день.
В его игре начался явный спад. Он стал быстро терять форму. Эдамс вызвал его и 
спросил, регулярно ли он питается, как спит и т. д. Он хотел выяснить буквально 
все, что делает ежедневно Горди, Когда молодой хоккеист рассказал тренеру о 
своем пристрастии к плаванию, тот подскочил в кресле. «Хватит. Больше никакого 
плавания. Конечно, проводя в воде столько времени, не мудрено потерять форму! В 
бассейн больше ни ногой!» Эдамс, разумеется, не был врагом плавания, но он 
моментально понял, что Горди чрезмерно утомляет себя, часами находясь в воде.
Хоу – заядлый игрок в бридж и готов играть где и с кем угодно, дома с соседями 
или с товарищами по команде, в поезде, самолете, гостинице. Тренер Эйбл 
частенько восставал против того, что игра, начавшись на одном аэродроме, 
продолжалась весь полет, не прекращалась в другом аэропорту и завершалась лишь 
в вестибюле отеля. «Мы должны были закончить роббер», – объясняет в таких 
случаях Хоу.
Он свел дружбу с Чарльзом Гореном, знаменитым профессиональным игроком в бридж. 
Они познакомились на торжественном обеде, устроенном в одном из гольф-клубов 
спортивными ассоциациями ряда штатов. Оба были почетными гостями и сидели за 
главным столом. После речей и обеда почетные гости и устроители уединились в 
раздевалке клуба, где было сыграно несколько робберов с участием Горена. Перед 
тем как закончить игру, он написал на бумажной салфетке и передал Хоу следующее 
послание: «Горди, лучшему игроку из всех, кого я желал бы заполучить в 
постоянные партнеры».
В 1963 году, когда Горди Хоу был в шестой раз признан самым ценным хоккеистом 
Национальной лиги, Горен написал ему: «Я в равной мере, как и хоккеем, 
интересуюсь Вашим прогрессом в игре в бридж. Надеюсь в ближайшем будущем 
встретиться с Вами за карточным столом».
Большинство, вероятно, оспорит утверждение, что разгадывание кроссвордов хоть 
каким-то боком относится к спорту, тем не менее Хоу считает это занятие весьма 
полезным с точки зрения спорта. Это прекрасный способ расслабиться, снять 
напряжение, отдохнуть. Кроме того, разгадывание многочисленных кроссвордов 
помогло ему существенно расширить собственный словарный запас и кругозор. Он 
всегда сожалел, что не продолжил обучения, после того как окончил школу второй 
ступени, и использовал кроссворды для пополнения своих знаний. Эту идею он 
заимствовал у Марселя Проново. Великан из Квебека, ставший защитником в 
«Детройт ред уингз» в 1949 году, говорил только по-французски и не знал ни 
слова по-английски. Марсель купил большой французско-английский словарь и 
заставил себя заняться разгадыванием кроссвордов. Сейчас Проново владеет обоими 
языками в равной степени.
Хоу редко можно увидеть в вестибюле отеля без газеты с кроссвордом. Однажды он 
взял в раздевалке какую-то газету, уселся в вестибюле в кресло и принялся за 
кроссворд. Он тут же обнаружил, что это тот самый, который он разгадал в 
Торонто два дня назад, когда началась эта серия игр на выезде. Но все же взял 
карандаш, в две минуты заполнил все клеточки и отбросил газету. Стоявший рядом 
с ним гостиничный охранник вытаращил глаза. «Вы видели, как Хоу без остановки 
взял да и заполнил весь кроссворд? – говорил потом охранник. – Этот малый 
просто гений!»
«Ред уингз» были в Чикаго, и защитник команды Хауи Янг, не поладив с 
администрацией клуба, был сослан в младшую лигу. Горди сидел в вестибюле 
гостиницы «Ла Салль», трудясь над кроссвордом, а Янг проходил мимо с чемоданами,
 громко прощаясь со всеми. Через четыре года его вновь приняли в «Ред уингз», и 
он прибыл на свой первый после долгого перерыва матч в Чикаго. Команда 
остановилась в том же отеле «Ла Салль», и когда Янг прибыл туда, первый, кого 
он увидел, был Хоу, сидевший в том же кресле с кроссвордом и карандашом, 
сосредоточенно подыскивающий нужные слова. «Ты что, так с тех пор и не разгадал 
этот кроссворд?» – сострил Хауи Янг.



Письма